У царя Мидаса ослиные уши

– Как зовут твоего кавалера? – спросила Лалага.

– Ну... Он мне не сказал. Думаешь, меня это заботит? – устало ответила Тильда.

Но потом она слегка оживилась и во всех подробностях рассказала, что в этот день Джорджо смог побыть с ней в форте всего несколько минут, потому что Джакомо, ожидавший его в лодке, хотел вместе с Пьетро попасть на танкер.

– Он знает матроса, который проведёт их на борт, черт бы его побрал! – злилась Тильда. – Чёрт бы побрал весь этот танкер вместе с экипажем! Да-да, и не смотри на меня так. И этих трёх танцоров тоже! Ещё скажи, что тебе есть дело до таких стариков!

Глава четвертая

Через полчаса, когда офицеры уже ушли, кузины вернулись в бар, но не нашли Ирен ни на террасе, ни внутри. Пьерджорджо скучал за стойкой, решая кроссворд.

– Сестра здесь? – спросила Лалага.

– Нет.

– А куда пошла?

– Не знаю, – должно быть, у Пьерджорджо выдался плохой день, потому что обычно он отвечал куда более дружелюбно.

– Она мне ничего не передавала? – настаивала Лалага.

– Нет.

– А когда она вернётся?

– Я уже сказал: не знаю. Слушай, Лалага, у меня нет времени на всяких соплячек. Отвали.

Лалага опешила: брат её подруги никогда не говорил с ней в таком тоне. Конечно, он на семь лет старше, но всегда держался вежливо и добродушно.

– Ладно, пойдём, – сказала Тильда, хотя не была уверена, что «соплячки» относится и к ней. Вот что бывает, когда меняешь круг общения.

Они вернулись домой. На крыльце восседали близнецы в компании Зиры и Форики – они полдничали. Саверио рисовал мелом на тротуаре максимально подробную карту велогонки «Джиро д'Италия», на которой собирался играть с Джиджи и Андреа – велосипедистами им служили крышки от пивных бутылок. Входная дверь была приоткрыта из-за большого шланга, из которого наполняли бак на кухне. На улице две собаки, Гром и Молния, жадно пили воду, тоненькими струйками сочившуюся сквозь прорехи. За поднятыми ставнями в спальне причёсывалась перед зеркалом синьора Пау.

Услышав свою дочь и племянницу, она выглянула в окно.

– Сегодня сядем ужинать раньше, в четверть девятого, – сообщила она. – Потрудитесь явиться вовремя.

– Почему? – поинтересовалась Лалага.

– К половине десятого мы идём танцевать на танкер. Капитан недавно заходил в амбулаторию и пригласил твоего отца.

Лалага почувствовала, что сердце сейчас выскочит из груди.

На какое-то мгновение она подумала, что капитан Контериос хочет взять её в жены. Ведь так это бывает в кино: в разгар праздника он прямо с капитанского мостика торжественно объявит об их помолвке. Но тотчас же обозвала себя полной дурищей: она вспомнила, что экипаж танкера приглашал отдыхающих и сливки общества Портосальво на большой бал каждое лето.

Сама она бала никогда не видела, потому что была ещё слишком маленькой, но вместе с братьями, сестрой и прислугой часто стояла на причале, любуясь огромным судном, полностью залитым светом среди ночной темноты, и слушая приглушенный расстоянием оркестр.

Тильды, однако, ничуть не сомневалась, что приглашение касается и их двоих.

– Что мне надеть? – спросила она деловито. – Нужно что-то поэлегантнее?

Тётя на секунду задумалась.

– Почему бы и нет? На этот раз вы тоже можете пойти, – кивнула она, больше своим мыслям, чем отвечая на вопрос: так племянница меньше будет сожалеть о ротонде в Плайямаре. Что касается Лалаги, в городе ей ни за что не разрешили бы пойти на бал. Но сейчас они у моря, на отдыхе. Даже Анна Лопес берет с собой дочерей, в том числе и младшую.

Тильда потащила Лалагу в спальню, закрыла дверь и прошептала заговорщическим тоном:

– Вот увидишь, там и Джорджо будет. Я же сказала, что Джакомо дружит с одним из матросов. Это похоже на сон! Я буду танцевать в его объятиях при лунном свете, – воскликнула она и закружилась по комнате.

– Но тебя же все увидят! – встревожилась Лалага: после стольких мер предосторожности и тысячи ухищрений совать голову в пасть льва!

– И что? – отрезала Тильда. – Разве мы идём не танцевать? Джорджо здесь никто не знает. Кому придёт в голову, чтобы мы вместе? – она вдруг запнулась и строго посмотрела на сестру. – Если, конечно, ты меня не предала.

– Ты же знаешь, что нет. Но мне это не кажется разумным.

– Потому что ты трусиха. А мне кажется ещё менее разумным не пойти с ним танцевать, когда есть такая возможность. Конечно, я буду танцевать и с другими. Ах, да, смотри, ты тоже должна делать вид, что его не знаешь. Пусть нам его кто-нибудь представит, как будто мы не знакомы.

– Ладно, – сдалась Лалага. Видимо, Тильде нравится играть с огнём. Но она-то не такая! Похоже, на борту придётся держаться от кузины подальше.

К счастью, есть дела и поважнее. Разумеется, она не настолько наивна, чтобы на самом деле ожидать предложения руки и сердца, но без сомнения капитан Контериос пригласит её танцевать, когда обязанности хозяина дома ему это позволят.

Как там он сказал? Dulceridentem! Она повернулась к зеркалу, широко улыбнулась, налила в стакан воды из кувшина и принялась энергично чистить зубы.

Тильда тем временем опустошала шкаф, яростно раскидывая одежду по кровати и стульям.