У царя Мидаса ослиные уши

«По крайней мере, умерла счастливой», – проворчала Баинджа, когда я читала пьесу во дворе. «Хорошенькое же счастье, нечего сказать», – скептически заметила Зира. Но этим сцена не заканчивается. Дон Акапулько Андраде мужественно просит прощения у своего внука, которого хотел убить, и заявляет, что сделал это только ради чести семьи. Ещё он предлагает Альберто переехать к нему на виллу, обещает отдать ему половину своего имущества (другая половина принадлежит маленькой Кларе, то есть мне) и восстановить документы, чтобы тот мог зваться Андраде и передать по наследству фамилию своих знатных предков.

Однако Альберто, с презрением взглянув на него, заявляет: «Меня зовут Лимонта, и у этого имени куда больше чести, чем у имени убийцы. Вся моя семья – это мама, Анна-Глория. Мне жаль эту бедную покойницу, но ты – настоящий дьявол. Я сожалею, что своей кровью спас тебе жизнь. Эта кровь невинна, и тебе не оплатить её никакими деньгами. Я бы убил тебя голыми руками, если бы мог, до того я тебя ненавижу. Но я давал клятву Гиппократа: врач не может отнимать жизнь, он может только спасти её. Счастливо оставаться!» – и широкими шагами уходит со сцены.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО АКТА

Роль Альберто просто великолепна, а вот все остальные: я, мои родители, слуги – только и делают, что сидят сложа руки и восклицают: «Ох!» да «Ах!» Когда монахиня падает замертво, мне положено плакать над её мёртвым телом, так что я встаю, обнимаю мать и больше не поворачиваюсь лицом к публике, пока не падает занавес.

Глава девятая

Из летнего дневника Лалаги Пау

23 августа

Сегодня после обеда дня мы репетируем четвёртый акт на сцене в присутствии всех актёров и детей, играющих сирот. Близнецы со своей подругой Шанталь тоже будут. Из массовки они самые младшие: других детей до четырёх лет в спектакль не брали.

Синьора Дередже объяснит им их роли. Все должно пройти быстро, потому что текста у них нет, надо только двигаться и повторять то, что делают Пиппо, Лауро и Адель.

Ливия продолжает болтать те же гадости: что я получила роль по знакомству и что среди отдыхающих есть по меньшей мере шесть-семь девочек, которые сыграли бы лучше меня.

Не могу понять, почему она так завидует. Какое ей дело до театра? Он даже не видела ни одного спектакля. А вот я видела все, и у меня есть доказательства, если я не потеряла билеты.