У вас один общий друг

Было бы намного легче, будь у нее еще какое-то занятие. Билл всегда находил себе следующее увлечение, ставил очередную цель. Элис заглянула вперед и ничего не увидела; всю жизнь «ничего» было для нее камнем в ботинке. Даже на Гавайях, где все ходили в шлепанцах, этот камень постоянно мешал ей, напоминая, как мало она сделала, чтобы хоть в чем-нибудь преуспеть.

Элис дошла до Гарлем-Мир, маленького пруда в Центральном парке, того самого, в который свалилась Рокси. Солнце стояло высоко. Вместо гор здесь возвышались небоскребы, по берегам росла зелень, а запах… в нос ударила вонь от ближайшей урны.

Вернувшись домой в половину четвертого, Элис решила, что еще может взяться за карточки и наверстать упущенное, улыбнулась удачной мысли, но вместо того, чтобы вернуться к занятиям, плюхнулась на кровать, открыла ноутбук и включила первую серию «Темной стороны любви».

К седьмой серии Элис поняла три вещи.

Первое: она не ужинала, а сейчас уже одиннадцать вечера. Слишком поздно, чтобы идти в ресторан, однако можно заказать доставку на дом, ведь здесь, в Нью-Йорке, никому ни до кого нет дела, поэтому никто не подумает о тебе плохо.

Второе: «Темная сторона любви» – это что-то с чем-то! За несколько часов Элис провела целое лето в загородном доме на берегу моря, где вместе с Джорданом и остальными жителями Америки пала жертвой нездоровой любви к Мэллори. Ах, Мэллори! Элис ненавидела и любила ее так же сильно, как предсказывала Рокси. Когда Марио Лопес дал Мэллори револьвер, велел направить в затылок человеку с завязанными глазами и выстрелить… Как она улыбнулась, как прикусила губу и, ни секунды не сомневаясь, нажала на курок! А когда револьвер дал осечку, видели бы вы ее лицо! На нем было написано разочарование! «Чего ты хочешь на самом деле?» – спрашивали билборды. «Да чего угодно!» – отвечала Мэллори.

Если Джордан не женится на этом психически нездоровом национальном достоянии, придется устроить акцию протеста.

И третье: она больше не хочет быть врачом. Если вдуматься, слово «больше» – лишнее. Она никогда не хотела становиться врачом. С чего бы? У нее даже нет ни одного знакомого врача, за исключением доктора Баннерджи, которую она три года не видела. Эта затея с самого начала была обречена на провал, так что можно без сожалений ее бросить. За лето она выучила кучу фактов о том, как устроено человеческое тело. Разве плохо? Нет! Если ты биологическое существо, тебе не помешают некоторые сведения о биологии. Если живешь в физическом мире, стоит немного разбираться в физике. Если в твоей жизни какую-то роль играют химические элементы, полезно знать химию, даже если не собираешься делать карьеру в данной области. Да, чтобы загрузить знания в мозг, пришлось изрядно потрудиться, зато теперь они в голове, и никто не сможет их оттуда достать. Это дорогого стоит.

Курьер принес пиццу. Элис съела половину. Другой курьер принес черничный маффин – не один из пуритански пресных маффинов из «Пекарни», а большой сочный маффин двадцать первого века. Элис съела его целиком. Толстый желтый учебник тихо спал в рюкзаке. «ДО ТЕСТА ОСТАЛОСЬ 6 ДНЕЙ» превратилось в «ДО ТЕСТА ОСТАЛОСЬ 5 ДНЕЙ», потом в «ДО ТЕСТА ОСТАЛОСЬ 4 ДНЯ», а потом в «ДО ТЕСТА ОСТАЛОСЬ 3 ДНЯ». Мир потерял форму и содержание. Элис вернулась в Вэньчжоу, села на красный велосипед и укатила в сторону гор.

Сложно указать точное место, где именно в тысяча шестьсот восемьдесят третьем году состоялась Резня на острове Гровера, однако на основании исторических документов и современных исследований можно сделать вывод, что шестьдесят один индеец из племени пекотов лишился жизни на заднем дворе летнего дома, принадлежащего семье Гровера, – вероятно, на лужайке за клумбами, где сейчас стоит шатер с напитками.

Вся большая семья собралась на ежегодный праздник в честь Дня труда. Присутствовали множество Гроверов, горстка Уипплов и несколько Кайнсов, а в центре толпы находился Гровер Уиппл Кайнс. Он сидел в синем деревянном кресле «адирондак», пил вино «наррагансетт», писал сообщение за сообщением и немедленно стирал, пока не получил нежданное послание:

– Как остров Гровера?

Элис. Слава богу.

– Вернее сказать, остров Гроверов. Без тебя здесь невыносимо скучно.

– Я тоже по тебе скучаю, – ответила Элис и добавила: – Не хочу расставаться.

Она таким способом просила не бросать ее, но Гровер воспринял эти слова как повод уехать. Шумный праздник не приносил ему радости. Сперва он решил, что неприятное ощущение в животе вызвано муками совести, ибо совесть всегда найдет способ достать тебя, даже если умом понимаешь, что ни в чем не виноват. Только это была не совесть. Солнце зашло за вяз, на лужайке стало прохладнее. Гровер съел хот-дог, и как только проглотил последний кусок и открыл очередную бутылку «наррагансетта», наконец смог определить, что за болезненное чувство доставляет ему дискомфорт: любовь. Он не хотел потерять Элис, милую Элис, вечно занятую зубрежкой. Гровер осознал это лишь сейчас, именно потому ее сообщение стало для него моментом благодати.