У вас семь новых сообщений

Дария смотрит плей-лист в моем айподе, трудно поверить, сколько из того, что я слушаю, она знает. Мы с ней соглашаемся: Имоджен Хип — богиня, а Кейт Нэш намного лучше Лили Аллен. К моей радости, она тоже считает, что Леди Гагу все переоценивают.

— Так что там с этим Пон-Нёф? — спрашивает она.

— Это любимый мост моей матери, — отвечаю я, — и я хочу сбросить с него ее телефон.

— Semble raisonnable,[9] — произносит она.

— Я думала, ты из Латвии.

— Ехала оттуда через Париж. Ну давай, пошли.

Мы берем напрокат один из маленьких серебристых велосипедов, которые тут повсюду. Ты просто прокатываешь кредитную карту, берешь велосипед и возвращаешь его в другом месте. Мне кажется, что круче этого еще ничего не придумали. Так хорошо ехать с Дарией вдоль Сены и греться на солнце. Такое чувство, будто к этому меня вела вся жизнь.

Мост действительно потрясающий. Он больше и лучше, чем можно представить, глядя на открытки. Там на тротуаре сидит женщина и просит милостыню. Она улыбается мне так, будто я единственный человек на этом свете. Я даю ей десять евро, Дария корчит гримаску, но ничего не говорит. Мы доходим до середины моста, где облокачиваемся на парапет и смотрим на темную реку. Мимо проплывает несколько катеров с туристами, а за ними — будто так и должно быть — белый лебедь, кажущийся еще белее на фоне черной воды.

— Может, это она в следующей жизни, — говорит Дария.

В другой ситуации я бы решила, что это глупость, но сейчас все по-другому.

— Если бы она стала каким-то животным, то, думаю, именно таким.

Дария улыбается и отбрасывает назад волосы.

— Ты знаешь какую-нибудь молитву по-французски? — спрашиваю я.

— Нет, но по-латышски знаю.

Я бросаю телефон в воду, и Дария произносит молитву, которая больше похожа на песню. Я не имею ни малейшего представления, о чем в ней говорится, но она звучит красиво, как мелодия, доносящаяся издалека. Я плачу, и Дария тоже. Мы стоим там еще немного, ветер треплет наши волосы. Телефон с плеском уходит под воду, оставляя после себя круги — поначалу заметные, но вскоре и они исчезают.

«Я люблю тебя, мама. Мне больно, но я всегда буду тебя любить».

Мы садимся на велосипеды и едем в кафе. Там мы заказываем колу, и я вспоминаю, как Оливер впечатлил меня, сделав заказ по-французски в том блинном ресторанчике в Нью-Йорке. Мне бы хотелось провести с ним больше времени, но, наверное, так лучше. Папа часто говорит слово «мариноваться». Надо, чтобы наши отношения получше промариновались.

Мы возвращаем велосипеды, Дария помогает мне собраться и провожает на поезд. Мы договариваемся встретиться в Нью-Йорке. Она целует меня в обе щеки — всего три раза — но это не кажется неприятным.

Всю дорогу я сплю.

Джулиан встречает меня на платформе, и мы идем в булочную без вывески. В переулке, рядом с gellateria.[10]

[1] Спасибо (исп.).

[2] Спасибо (тайск.).

[3] Героиня одноименного романа Вирджинии Вулф.

[4] Наша маленькая поняла, что отношения — это сложная штука (ит.).

[5] Пока, красавица (ит.).

[6] Очень впечатляюще (ит.).

[7] Да ладно (ит.).

[8] Дерьмо (фр.).

[9] Выглядит разумно (фр.).

[10] Кафе-мороженое (ит.).