У великих африканских озер

После изгнания Мванги из Менго и провозглашения кабакой кивевы Мутеби Каггва претендовал на то, чтобы занять пост катикиро. Но ему это не удалось — катикиро стал Ньоньинтоно, что навсегда вбило клин между этими двумя могущественными басоми. Чтобы как-то удовлетворить амбиции двадцатитрехлетнего Каггвы, Ньоньинтоно назначил его на должность наместника в отдаленном саза Буганды. Желанную должность катикиро Каггве суждено было получить в следующем, 1889 году и сохранять ее за собой очень долго — тридцать семь лет.

По иронии судьбы эту должность он получил формально из рук своего противника Мванги. Когда христианские группировки были вынуждены бежать от победивших мусульман в Нкоре (Анколе), Каггва понял, что знаменем борьбы христиан за власть должен стать кабака. Он писал своим соратникам: «Без принца баганда не восстают» Но после захвата власти мусульманская группировка перебила практически всех христианских «принцев», и единственным реальным ставленником христиан мог быть только Мванга, скрывавшийся на островах. Аполо Каггва был одним из тех, кто посоветовал католикам и протестантам объединить силы и призвать Мвангу. Он командовал объединенными силами христиан в боях с мусульманской группировкой, был ранен. После возвращения Мванги в Менго 11 октября 1889 года Каггва был назначен катикиро. Надо сказать, что протестантская община восприняла назначение Каггвы неоднозначно — другим кандидатом был председатель церковного совета Никодемо Себвато, который сам отказался от поста катикиро со словами: «Я слишком стар, молодежи в армии нужны молодые руководители».

Так Каггва стал первым лицом в Буганде. В этот период Мванга обладал лишь призрачной властью. Все высшие государственные должности с 1889 года распределял Каггва, а кабаке оставалось только утверждать его решения. Когда же в 1893 году Мванга захотел стать католиком, Каггва собрал в Менго протестантскую верхушку баганда, послав им такую весть: «Мванга хочет стать католиком, приходите и посмотрите, что из этого выйдет». Как известно, не вышло ничего, поскольку не согласились британские власти, пригрозившие кабаке гневом королевы Виктории. Но не последнюю роль при этом сыграла и демонстрация силы: не зря он созвал в столицу всех сановников — своих единоверцев. Тем не менее Каггва публично демонстрировал свою преданность Мванге как кабаке — на официальных церемониях его можно было видеть склоняющим колени перед троном Мванги.

Катикиро англичан и главный регент

Однако до некоторого времени Каггва еще не был всемогущ: это касалось в основном отношений с европейцами, где Мванга, который считался тогда католиком, больше советовался с католическими миссионерами и принимал решения вопреки воле Каггвы. Так, Каггва был против подписания договора с К. Петерсом и, даже скрепив его своей подписью как катикиро, попытался дезавуировать договор в глазах Европы. Об этом, в частности, свидетельствует архивное письмо Петерса, в котором говорится: «Вожди протестантской (английской) партии сначала отказались поставить свои подписи, но вчера вечером прибыли ко мне, чтобы их (эти подписи. — А.Б.) добавить. Среди них — первый министр короля, называемый катикиро. Мне стало известно, что он сообщил на Занзибар, что я якобы вырвал подписи силой. То, что это взято с потолка, на месте подтвердят англичане. Мне совершенно не нужны были их подписи, поскольку мне вполне хватало подписи короля»^{44}

Кроме того, Каггва как представитель проанглийской Ипировки резко осудил отказ Мванги подписать договор с Ф. Джексоном. Об этом он сообщил в своем письме британскому консулу на Занзибаре (посланном практически одновременно с цитированным выше письмом Мванги тому же адресату — 25 апреля 1890 года). В своем письме Каггва писал: