У времени неумолимый ход. Выпуск 4

– Вспоминайте обо мне иногда! А я с добрым сердцем буду вспоминать вас здесь. Тех, кто, не задумываясь, готов отдать свою жизнь за жизнь дорогого и близкого существа, независимо от того, сколько у него ног, рук, хвостов и голов. Ведь в этот день даже погода была на вашей стороне! И помните: берегите любимых и любящих! Мы всегда будем нужны друг другу. В этом и есть вся наша жизнь. Без любви ничего нельзя сделать ни в жизни, ни в играх, ни на войне! Любящим, близким душам всегда стоит помнить об этом. А если один начнёт забывать, другому стоит напомнить ему об этом!

Голос старого кота затих, золотистое сияние померкло, и друзья забылись спокойным, счастливым сном.

Глеб Островерх

Родился 3 апреля 1949 года в Харькове. По образованию архитектор. С 1989 года живёт в Москве.

Начал литературную деятельность, основав в 2011 году издательство «Инсар», которое стало заниматься выпуском корпоративных и подарочных книг.

В 2023 году на базе ООО «Инсар» Глеб Островерх организовал издательство «Лагенд», где опубликовал свой дебютный роман «Холодные деньги», отправной точкой создания которого явились события, разыгравшиеся в семье его друзей. Описанная история могла произойти в любой стране мира и в любом временном промежутке.

Именно поэтому интерес к книге возникает и у читателя, несмотря на возраст и страну проживания. Если охарактеризовать её одним словом – это будет «кинематографично»!

Наследница (глава из романа)

Весь май молодой киноактёр Захар Саженов прожил в тревожном ожидании: съёмки фильма, в котором он был занят в одной из главных ролей, вдруг остановились из-за прекращения финансирования, и ему ничего не оставалось, кроме как надеяться на их продолжение. Никто на киностудии не знал, удастся ли дирекции добыть деньги, но в душе Захара теплилась надежда, что съёмки продолжатся, и мысль о чуде ни на миг не покидала его.

«Вот раздастся телефонный звонок, и ассистент режиссёра вновь пригласит меня в студию…» – думал он по утрам, однако проходили дни, а желанный звонок в квартире парня не раздавался.

В начале июня с киностудии всё же позвонили, но вместо ассистента режиссёра он услышал в трубке голос секретаря генерального директора.

– Здравствуйте, Саженов. Наша киностудия закрывается, будьте добры явиться в отдел кадров за трудовой книжкой, – огорошила она его и с холодком добавила: – Извините за спешку, у меня сегодня дел невпроворот…

Узнав таким образом о своём статусе безработного, Захар вздохнул и, чуть подумав, начал собираться на киностудию, где как один день пролетели четыре самых счастливых года его жизни.

* * *

О том, что царящая в стране неразбериха сменила казавшиеся незыблемыми приоритеты его соотечественников, Захар, конечно, знал. Знал он и то, что в постсоветском хаосе стало обычным явлением, когда врачи осваивали торговлю недвижимостью, актёры подавались в ресторанный бизнес, а вчерашние военные, сменив профессию, становились строителями-отделочниками.

Не было для него секретом и то, что с приходом перестройки отечественная киноиндустрия переживала острейший кризис: в одночасье рухнула система советского кинопроката. В помещениях кинотеатров начали торговать мебелью, и многие известные актёры, годами не снимаясь, пребывали в бедственном положении.

Возможно, поэтому студию, где он работал, начало лихорадить: то её мучили перебои с финансированием, то плёнка не та, то свет не тот… Порой в суете будней до Захара доходили слухи о предстоящем закрытии студии, но того, что это произойдёт так неожиданно, он, конечно, не предполагал.

* * *

Время приближалось к двенадцати, когда парень взял в отделе кадров трудовую книжку и из здания дирекции вышел в полуденное городское пекло.

Попрощавшись с охранником киностудии, он остановился на почти свободной автопарковке у центрального входа. На него обрушилась пустота, когда никуда не надо спешить.

«Ну почему такая непруха?! – тяжело вздохнул он от отчаяния, не зная, куда себя деть. – В этой стране всё не как у людей». Искренне негодуя, парень немного постоял на солнцепёке и, словно впав в ступор, побрёл куда глаза глядят. Опустив голову и, казалось, не замечая ни времени, ни полуденного зноя, Захар брёл по городу и пытался проанализировать сложившуюся ситуацию. От этих мыслей его и без того подавленное настроение с каждой минутой становилось хуже, и по истечении часа он стал противен самому себе.