У всех свои муравьи

А у тех венцев, которых длинные фразы более чем из двух слов напрягают, по-прежнему есть выбор между «Как-как?» и «Без меня!»

О пустяках (I)

Неутешительный постулат: нигде связь не работает так плохо, как на предприятиях связи. Утешительное обстоятельство: у нас не так. Ниже мы публикуем текстовый фрагмент из нашего ежедневного потока деловой корреспонденции по электронной почте:

Коллега К.: Из-за того, что уборщицы все перепутали, теперь кофейник не влезает в нашу кофеварочную машину. Если у кого-то такая же история, мы были бы весьма признательны, если вы согласитесь обменяться кофейниками! Хочу сразу извиниться у суперзанятых за то, что отвлекаю подобными пустяками!

В ответ коллега П.: Мало того что отвлекают от работы по пустякам, так еще отвлекают своими пустяшными извинениями!

Коллега Ф.: … И жалобами на пустяшные извинения!

Коллега П.: … И ответами на жалобы о пустяшных извинениях!

Коллега Ф.: …Так незаметно и день проходит!

Коллега В.: Вы не могли бы обсудить свои проблемы в отдельном месте? Думаю, лучше всего подойдет возле кофеварочной машины.

Коллега З.: … У кофеварочной машины с правильным кофейником, которому нет дела до ваших пустяковых разбирательств…

Будем надеяться, что эта пустяковая проблемка разрешится сама собой. А то мы за них сильно переживаем.

О пустяках (II)

Что должно такого случиться, чтобы читатель решился отправить нам письмо? Попытаемся ответить на этот вопрос, приведя пример из жизни. «Вы утверждаете, – сообщает нам читательница Илона (в очаровательной открытке с пасущимися на лугу овечками), – что слово «что» (dass) раньше писали через четкое эсцет (daß). Мягкого «ß», к моему сожалению, до сего дня никогда не существовало. С сердечным приветом Илона…»

Мы крайне редко беремся рассматривать проблемы такого рода. Но сегодня сделаем исключение и с ходу заявляем:

1. Вы правы, действительно «мягкого эсцета (ß)» не существует.

2. Но разве мы утверждали, что он был? Разве мы не написали однозначно «четкий эсцет»? Да и как мы могли приписать нечто несуществующее тому, что существует, очевидно, и зафиксировано в письменном языке? (Сравните: в Москве есть Красная площадь; а фиолетовая там есть? Нет! Тем не менее мы все же каждый раз пишем «Красная площадь».)

3. Что нам остается в этой ситуации? Если бы мы написали «четкое эс (s), то подверглись бы негодующим нападкам сочинителей читательских откликов, которые с полным основанием утверждают: «четкого «s» не существует; «s» всегда мягкое.

PS: а почему, собственно, не быть «твердому ß» и смягченному или «мягкому s» и четкому?

PPS: почему читательница столь категорически «сожалеет», что не существует мягкого «ß»? Неужто у нее уже разок-другой непроизвольно вырывался этот звук?

О пустяках (III)

Как и ожидалось, объявились два критически настроенных читателя с наглым требованием, чтобы мы поберегли силы и не писали о пустяках вроде редакционной проблемы с неподходящим по размеру кофейником (часть I) и спорного существования «твердого эсцета (ß)» (часть II). Во-первых, хочется спросить у этих читателей: поберечь силы для чего? И во-вторых, вежливо, но определенно ответить: не дождетесь!

Ибо значительными вещами мы у нас в стране обеспечены неплохо. Политика сохранения консервирует то, что имеет важное значение, подмораживает достигнутое и подает свежим по представившемуся поводу. Дети, матери, преступники, аренда, электричество, бензин… Когда «маленький человек с улицы» слышит про эти проблемы, он по-своему страдает: да, у него чертовски хорошо идут дела, но всегда однообразно, и временами его охватывает скука. И тогда он выбирает что-нибудь опасное.

Подведем итог: так называемые «значимые» вещи (таковых не более пяти процентов) довольно банальны, а их значение раздуто стереотипным сознанием, постоянно указывающим на их важность. Стоит ли о них все время толковать? Не лучше ли обратиться к оставшимся девяносто пяти процентам – тем пустяковым вещам, которые действительно волнуют нас в повседневной жизни?

Удвоенное время в пути