У Земли на макушке

Но это, конечно, суета и томление духа. А на самом деле я мечтал познакомиться с Иваном Акимовичем Шакиным. Быть на крайнем северо-востоке и не увидеть Шакина — то же самое, что в Париже не сфотографироваться у Эйфелевой башни. Потому что Шакин — самая яркая достопримечательность острова Врангеля, человек, имя которого с умилением произносят директора лучших зоопарков мира, лорд-хранитель белого медведя и воспитатель его детей. Остров Врангеля славится этим зверем, и он находится у Шакина под строгим контролем. Иван Акимович знает своих медведей наперечет, следит за их здоровьем и карает браконьеров таким штрафом, что их зарплаты долгие месяцы хватает только на папиросы. И нигде в другом месте белые медведи не чувствуют себя в такой безопасности, как на этом острове. Правда, каждой весной Шакин некоторых из них лишает родительских прав, но медведи знают, что их дети попадают в надежные руки, что они получат хорошее воспитание и будут житьв достатке и тепле.

Помимо медведей, Иван Акимович заведует на острове моржами, песцами, залетной канадской птицей и прочей фауной. Представляете, какой это клад для корреспондента — такой человек? Я рассчитывал побродить со знаменитым егерем по острову, наслушаться его историй и посмотреть, как он отлавливает медвежат. Меня предупредили о конфузе, случившемся с одним моим предшественником, и я надеялся учесть его опыт. А произошло вот что. Молодой фотокорреспондент напросился к Шакину в компанию, поглазеть на его работу и отснять уникальные кадры. Шакин с прохладцей относится к рекламе, но возражать не стал, и корреспондент получил редкую возможность увидеть, как добываются новорожденные медвежата. Шакин полез на гору, просунул в берлогу длинный шест и начал им орудовать — видимо, щекотал медведицу под мышками. Этот кадр у представителя печати получился отлично. Зато последующие снимки по техническим причинам вышли менее эффектными. Взбешенная медведица заревела, выскочила из берлоги и скатилась вниз, прямо на корреспондента, который от избытка ощущений томно закатил глаза и лишился чувств. Встревоженный Шакин выстрелил из карабина в воздух, медведица сверкнула пятками, и возвращенный к жизни корреспондент, шатаясь, пошел собирать по частям свои аппараты.

В свое время я с немалым успехом охотился на медведей и кабанов на Памире и знаю, как поступать в таких ситуациях. Если на тебя бежит разъяренный медведь, ни в коем случае не следует бросаться ему в объятья. Наоборот, нужно посторониться и вежливо сказать зверю: «Пожалуйста, проходите. Слева внизу камень, не ушибите ногу». И медведь, тронутый таким предупредительным к нему отношением, никогда не сделает тебе ничего дурного. Так что я был убежден, что Шакин не будет иметь ко мне претензий.

Кроме знакомства с Иваном Акимовичем, моего визита на остров требовали и другие обстоятельства.

Мамонтовая гора — чье сердце не забьется учащенно от этих слов? Кто из вас, замиравших в сладостной истоме над волшебными страницами «Борьбы за огонь», не мечтал бы оказаться на этой горе? Здесь находится крупнейшее месторождение останков мамонтов, этих гигантов первобытного мира, по сравнению с которыми наш высокочтимый слон — жалкий и недоразвитый карлик.

Причины, по которым гиганты именно здесь устроили свое кладбище, наука еще не выяснила, так как оставленные мамонтами письменные свидетельства до сих пор не расшифрованы. Я надеялся раздобыть на этой горе бивень или, на худой конец, самый плохонький зуб, пусть даже запломбированный.

Далее, на острове Врангеля находится интересный оленеводческий колхоз, о двадцатых годах на острове была основана полярная станция (которую я тоже мечтал увидеть), и сюда привезли несколько пар отборных оленей. Отсутствие гнуса, великолепный корм, курортный морской воздух создали уникальные условия для размножения этих животных, и ныне их на острове несколько тысяч.

И последнее. Что бы ни говорил Екклезиаст насчет суеты сует, а приятно похвастаться тем, что ты побывал на краю земли. Взглянешь на карту, где прочерчен твой маршрут, — и видишь, что ты тоже не лыком шит. «Ишь куда махнул, собака!» — с теплотой думаешь ты о самом себе.

Таковы были обстоятельства, которые привели меня в бухту Сомнительная, расположенную на юге острова Врангеля.

И в ту же минуту мой тщательно, с любовью выстроенный план жизнь подняла на смех.

КОМФОРТ — КАКИМ ОН ВЫГЛЯДИТ НА СЕВЕРЕ

Вчера Шакин уехал на мыс Блоссом проводить инвентаризацию белых медведей. Это всего в семидесяти километрах от Сомнительной, но попасть туда мне, пожалуй, сложнее, чем в Москву: вездеход на Блоссом пойдет только через две недели…

— Так что о Шакине и не мечтайте, — посочувствовали корреспонденту, стоявшему с вытянутым лицом. — А вот с полярной станцией вам повезло. Через час в бухту Роджерса идет вездеход.

— А Мамонтовая гора? — пролепетал я.

Собеседники отрицательно замотали головами. Мамонтовая гора находится неподалеку от мыса Блоссом, куда от меня сбежал Шакин, и ее тоже можно смело вычеркнуть из плана.