«У» – значит убийца

– Здравствуйте. Я Кинси Милхоун. У меня находятся ключи, которые принадлежат Серене Бонни.

Ответа не последовало. А чего я, собственно говоря, ждала? Возгласа удивления? Через секунду ворота бесшумно распахнулись. Я направила "фольксваген" по круговой подъездной дорожке, по обе стороны которой тянулись кусты можжевельника. Сама дорожка была вымощена булыжником, от нее отходили два ответвления, одно влево, другое вглубь участка. Я разглядела очертания нескольких металлических гаражей, выстроившихся в ряд, словно лошадиные стойла. Исключительно из духа противоречия, проехав мимо главного входа, я завернула за угол и поставила "фольксваген" на хорошо освещенную стоянку, покрытую гравием. Гаражи соединялись с домом длинным крытым проходом, позади которого я заметила лужайку, а на ней искусственный пруд, среди камней которого примостились фонари. Заботливо освещались и другие красивые участки ландшафта. Декоративные кусты и стволы деревьев казались нарисованными масляными красками на черном бархате. На чистой темной поверхности пруда плавали водяные лилии, нарушая стройное, перевернутое отражение дома.

В вечернем воздухе стоял запах цветущего жасмина. Я вернулась к входной двери и позвонила. Через несколько секунд мне открыла Серена, одетая в брюки и белую шелковую блузку.

– Я привезла вам ключи, – сообщила я, протягивая связку.

– Это мои ключи? Ох, да, конечно же. А где вы их взяли?

– Мне передала их мать Лорны. Вы, должно быть, дали Лорне комплект, чтобы она могла приходить сюда в ваше отсутствие.

– Спасибо. А я совсем и забыла. Очень любезно с вашей стороны вернуть их.

– Я еще хотела бы задать вам несколько вопросов, если вы сможете уделить мне время.

– Разумеется. Входите. Папа во дворе. Его только сегодня выписали из больницы. Вы знакомы с ним?

– По-моему, наши дорожки никогда не пересекались.

Я прошла за Сереной через дом в просторную деревенскую кухню. Кухарка, занятая приготовлением ужина, бросила на нас быстрый взгляд, на секунду оторвавшись от разделочной доски. В дальнем конце комнаты перед стеклянными дверями стоял обеденный стол, за которым вполне могли бы уместиться восемь человек. По высокому потолку проходили продольные и поперечные деревянные балки. Вдоль стен на деревянных крючках были развешаны пучки высушенных трав. Светлый, блестящий сосновьш пол. Размеры кухни позволили устроить в ней два отдельных рабочих стола для повара, на расстоянии примерно десяти футов друг о друга. Один с небольшой раковиной и темной гранитной крышкой, в которую были вделаны деревянные разделочные доски. На втором раковина была побольше, а еще на нем стояли две посудомоечные машины и машина для прессования отходов. В установленном на кирпичах очаге весело пылал огонь.

Серена распахнула стеклянные двери, и я вышла за ней на улицу. Широкий мощеный внутренний дворик тянулся вдоль всего дома, яркие фонари создавали иллюзию дневного света. Сразу за двориком находился бассейн, размером примерно семьдесят пять на двадцать футов. Вода в нем была чистой, но темный кафельный пол искажал глубину и размеры, отчего бассейн казался ужасно глубоким. Нырнуть в такой бассейн – все равно что нырнуть в озеро Лох-Несс. Один Бог знает, какие существа могут скрываться в его пучине.

Кларк Эссельман, одетый в халат и шлепанцы, держал в руке палку, которой размахивал, дразня черного Лабрадора.

– Хорошо, Макс. Приготовься.

Собака был старой, по собачьим меркам, наверное, в том же возрасте, что и хозяин. Макс дрожал от возбуждения, увлеченный игрой. Когда мы подошли ближе, старик швырнул палку в бассейн. Псина бросилась в воду и поплыла за палкой к дальнему краю бассейна. Я узнала отца Серены по многочисленным фотографиям, которые много лет появлялись на страницах "Санта-Тереза диспатч". Седовласый, лет семидесяти с небольшим, с походкой старого солдата. Если у него и имелись какие-то проблемы с сердцем, то сейчас по нему это было совершенно незаметно.

Серена улыбнулась, наблюдая за отцом и Максом.

– Сегодня отец впервые после долгого перерыва забавляется с Максом. Обычно они играют по утрам, и вы бы видели их. Отец плывет по одной дорожке, а собака по другой.

До меня донеслись звонки телефона из дома. Собака уже схватила палку зубами и теперь плыла к нам. Она вскарабкалась по ступенькам бассейна, бросила палку к ногам хозяина и резко гавкнула. Старик снова швырнул палку в воду, и она с легким всплеском упала в самой глубокой части бассейна. Собака прыгнула за ней и поплыла, высоко держа голову. Эссельман засмеялся и захлопал в ладоши, подгоняя ее.

– Давай, Макс, быстрее.

Все повторилось с начала. Макс схватил палку зубами, подплыл к ступенькам, вылез по ним из бассейна, подбежал к хозяину, бросил палку возле его ног и принялся энергично отряхиваться. Брызги полетели во все стороны. Серена и ее отец засмеялись. Эссельман смахнул капли воды с халата. Я могла поклясться, что Макс тоже усмехается, но, может быть, я и ошибалась.

В стеклянных дверях появилась служанка в черной форме.

– Мистер Эссельман? Вас к телефону.