У зоны свои законы

– Кто вас послал? Скажи. Понимаешь, мне необходимо это знать!

– Хорошо. Раз так, я скажу, но пообещайте, что отвезете меня в больницу.

– Господи! Да хоть на край света. Говори!

– Сивков. Он послал нас. Троих…

– Сивков? Черт возьми, кто это такой? А ты не путаешь? Скажи мне! Его фамилия Наизов? Да? Ну, ответь же!

– Сивков Федор Константинович, – медленно шевеля губами, произнес Бобик. Глаза его еще больше помутнели, но Тютин, не давая ему потеряться в бессознание, тормошил:

– Погоди. Ты не сказал, где его найти. Это очень важно. Не все сказал! Говнюк! Не подыхай! Скажи, где…

– Отвезите в больницу. Я умираю. Мне страшно. – Бобик чувствовал приближение смерти. Она медленно входила в его ослабевшее тело, сковывая члены. Так хотелось вскочить и убежать отсюда поскорей куда-нибудь, но силы быстро покидали его… – Деревня Бынино. Владимирская область. Он там. Сивков велел девчонку привезти… – проговорил Бобик со стоном и замолчал. Он раскрывал рот, но уже не мог произнести больше ни слова. Глаза наполнились тоской, какая приходит в минуту расставания с жизнью.

– Зачем привезти девчонку? Отвечай, сволочь! Не умирай, отвечай! – закричал Тютин, тормоша его.

Но у парня вдруг соскользнули с живота руки на пол, и Тютин понял, что он умер.

Наташа сидела на стуле и с ужасом наблюдала за происходящим. Все казалось неестественным, как в страшном сне! Эти мертвые люди, застывшие в разных позах, ее дед, а главное – она сама. Она будто увидела себя со стороны, сидящую и размазывающую слезы по лицу.

«Неужели я еще жива?» – мысленно спрашивала она себя.

– Дедушка, а он тоже умер? – спросила она о парне.

Тютин, подняв с пола пистолет Бобика, засунул ему в карман. Он словно не понял ее вопроса, обернулся, и Наташа увидела белое, без единой кровинки лицо своего деда.

– Кто?

– Парень.

– Умер. Не бойся. Они все умерли…

– Дедушка, а куда, он сказал, меня увезти хотели? И кто?

– Не обращай внимания… Это он так… болтал перед смертью, сам не зная чего. Зачем тебе это?

– Да так… Я просто подумала, если б они пришли убить меня, то легко могли сделать это. Так почему же не убили?

Тютин не ответил, делая вид, будто занят осмотром карманов парня.

– Вот что, Наташа. Мне надо сходить за их машиной…

– Я не останусь одна в доме, в котором полно трупов. Ты что, дедушка!

«Да. Действительно, нехорошо это как-то», – подумал Тютин и сказал:

– Ты оденься и побудь пока на улице. А я скоро! – На всякий случай прихватив с собой запасную обойму с патронами, он взял ключи от машины. – Стой около ворот, но на улицу не выходи, не светись. Мало ли что… Не надо, чтобы тебя видел кто-нибудь из соседей. А я мигом. – Он быстро вышел в калитку ворот и пошел по улице, прячась в тени.

Наташа провожала его взглядом до тех пор, пока он стал не виден в темноте. Она не ушла во двор, как ей приказал дед, а осталась стоять возле ворот. Наташка боялась мертвецов! Вдруг эти трое поднимутся сейчас и похитят ее?! Ведь говорил же этот парень, что ее хотели куда-то увезти…

Машина стояла возле леса на обочине дороги, где и говорил парень.

Тютин издали увидел ее, но подходил осторожно. Ему казалось, что за каждым деревом притаился кто-то, поджидая его. И если на поле луна еще как-то освещала землю, то в лесу было темно. Тени деревьев неотступно тянулись за ним, словно хотели предупредить о чем-то страшном, что ждало его впереди.

Тютин взвел курок пистолета, чтобы быть готовым в любой момент выстрелить. Шел осторожно, и ни одна веточка не хрустнула, когда он подошел к машине.

Вокруг было тихо.

Прежде чем открыть дверь, Тютин осмотрелся по сторонам, не убирая пистолета, сел за руль, включил мотор и медленно поехал по дороге к поселку, не включая фар.

Наташа все так же стояла у ворот, поджидая Тютина. Он ее заприметил издали, рассердился. «Эх, Наташка! Ведь увидят!» Но ругаться на нее не стал. Она открыла ворота, и он подогнал машину к самому дому.

– Тебя никто не видел? Стоишь, как на витрине, – сказал он с укором.

Наташа ничего не ответила, но в дом не пошла. Тютин сам перенес трупы в машину. Бобика, потому что у него были ключи от машины, усадил справа на переднее сиденье. Бородатого Пашу и Гуню забросил на заднее сиденье…

– Я скоро вернусь, – сказал он, усаживаясь за руль «Волги».

Ночью на шоссе машин не было, и это успокаивало. Не хватало только нарваться на гаишников. Днем их иногда можно встретить даже на грунтовке, ведущей от шоссе к поселку. Ночью можно было не опасаться. Но на всякий случай пистолет у Тютина был наготове.

Он проехал по шоссе километров восемь и свернул на какую-то лесную дорогу, петлявшую среди раскидистых кустов. Ехал до тех пор, пока колеса тяжелой «Волги» не стали пробуксовывать в грязи. Тогда Тютин свернул в мелкий ельник и остановился, вылез из машины, прислушался.

Тишина была такой, что слышался легкий звон в ушах. Никогда прежде не доводилось бывать ночью в лесу. Оказалось – это не так уж плохо. Может быть, было бы вообще хорошо и даже умиротворенно, если б не эти трупы в машине. Приятного мало, когда рядом с тобой ночью да еще в лесу люди, убитые тобой.