Убеди меня

      — Прости... — тихо выдохнул и прикрыл глаза.

      Зверь во мне удовлетворился. Заурчав, как самый милый домашний котик, он призывал меня к активным действиям. Прислушавшись к себе, не уловил таких бурных, сносящих крышу эмоций, которые я испытал, увидев Делию. Тогда мне хотелось, плюнув на все, утащить ее в ближайшие кусты и пометить каждый сантиметр ее кожи. Впитать в нее мой запах... Заклеймить. Последнее обрушилось на голову ошеломляющей догадкой. Пара? Или... Подняв голову, шумно вдохнул и теперь, отодвигая все лишнее, пытался сообразить, что меня так манит в пареньке. Сладкий запах пряностей приносил умиротворение. Пума призывно мурлыкала и прогибала лапы, принюхиваясь вместе со мной. Нежность и теплота заволакивали разум. Тело расслаблялось, и боль отступала. Что-то смутно знакомое показалось в том, что ощутил сейчас. Словно я ранее уже испытал подобное. Этот парень... Мне хотелось оберегать и защищать его, наставлять на истинный путь. Не может быть...

      — Каин? — позвал я. — Иди сюда, дружище, — он несмело повернулся и сделал шаг вперед.

      Вся злость моментально схлынула. Но я не представлял, как буду оправдываться перед ним за все, что успел натворить. Тяжело вздохнув, в который раз обозвал себя болваном. Нужно было слушать Мили, а не гонять беса. Каин подошел. Я сдвинулся в сторону, морщась от резкой боли в боку и похлопал рядом с собой рукой.

      — Присаживайся, — сказал спокойно, больше не рыча на него.

      Парнишка присел и отвел взгляд в сторону.

      — Послушай, — набрав побольше воздуха в легкие, решил идти напролом. Будь что будет. — Я знаю, что в последнее время вел себя, как мудак.

       Каин выдавил из себя смешок. Натянутое, как струна, тело парня расслабилось. Начало неплохое... Осталось дело за малым — откровение.

      — Ты ведь с самого начала признал во мне отца, не так ли? — Каин вздрогнул и опустил взгляд в пол.

      Я уловил слабую надежду в его запахе. А так же дикую боль, сжимающую, как в оковах его юное сердечко. Я так четко ощущал его эмоции, что в какой-то миг начал задыхаться от нехватки кислорода. Волна негодования зверя пронеслась мощным вихрем в крови. Рычание зверя прогромыхало в груди, и я не сдержал эмоций. Тело затряслось, как перед обращением. Вдох-выдох... Прикрыв глаза, представил перед собой Делию... Ее очаровательную улыбку, озаряющую мой внутренний мир всеми цветами радуги. Зверь расслабился и отступил.

      — Я не знаю, как так вышло, — начал говорить Каин.

      — Продолжай, — подбодрил его, положив свою ладонь на его плечо.

      Теплота и любовь разрастались, омывая каждую клеточку. Теперь я спокоен. Слова Ани, конечно, были очень перекручены, но, все же, вот он — Каин! И я встретил его. Сын... Такое странное слово. Против звериной сущности не попрешь. Если зверь признал в нем того, за кого готов порвать глотку любому, так тому и быть. Какая мне разница, что он уже подросток, со своим не малым багажом знаний. Но меня все равно терзали сомнения. Где же его родители? И в ком же тогда он может почувствовать мать? Да... Загвоздка!

      — Настоящие родители бросили меня, едва я мог сам добывать себе еду — в десять лет. Их не волновало, смогу ли я сам о себе позаботиться или нет. По началу думал, что не выдержу больше недели, но желание жить и доказать, что я не просто кусок мусора, помогали. Пока не имел возможности перекидываться, обворовывал дома в деревнях и городе. Меня не раз спасал острый слух. Всегда знал, когда следует уносить ноги. Все шло неплохо, но одиночество сильно угнетало меня. Я не знал, могу ли пойти в прайд и попросить разрешения быть одним из членов семьи. Много раз собирался с духом, но так и не набрался должной храбрости, чтобы просить о таком. Что бы я сказал? Голый, босой, без роду и племени. Да меня бы наверно прогнали с позором.

       Я еле сглотнул, слушая рассказ. Каин замолчал на некоторое время. У меня поползли мурашки по телу, представляя маленького мальчика, слоняющегося одного по лесу и ища ночлег. Сердце обливалось кровью, когда думал, что он мог голодать. И тут же в груди образовался огненный шаг ненависти и презрения к тем уродам, посмевшим бросить на произвол судьбы ребенка. Пусть только попадутся мне на глаза! Не пощажу! Теперь он мой! И я уж позабочусь о нем так, как подобает настоящему отцу. Я тяжело дышал и сжимал до хруста руки в кулаки. Нужно успокоиться! Ни к чему показывать Каину мою злость. Ненароком еще воспримет ее на свой счет.