Убегающий след сопряженных миров. Ландора (СИ)

Кажется, туман плотнеет. Начинаю нервничать, в голову приходят детские страшилки, про «потеряшек» в тумане и с дури, или от страха, жму на газ. Неожиданно свет снаружи наполняет кабину. Уф, вырвались! Я радуюсь, будто получила Кубок Чемпиона. Выруливаю на трассу и на ходу надеваю шлем. Связь восстановлена. Максимально уменьшаю масштаб и вижу петлеобразную тридцатикилометровую трассу. Мониторю обстановку — я в десяти километрах от финиша. Ничего себе! Все мои соперники далеко позади. Похоже, в тумане время течет по другому. Сегодня Стена повела себя совершенно иначе — я выскочила через пятьсот метров от нашего с Марком столкновения. Он только-только выровнял свою машину, но, несомненно, меня уже видит и понимает, что для него все кончено. Не успев как следует разогнаться, я пересекаю финишную прямую.

Лео бежит навстречу. На лице чувства радости и беспокойства, которые по очереди сменяют друг друга, делая ситуацию не то комичной, не то трагичной. Отлепляю его от себя и пытаюсь рассказать о пассажире. До Лео доходит.

— Быстро машину в бокс, — приказывает отец.

Я мотаю головой:

— Его надо к врачу, — говорю я непонятливому Лео.

К нам уже во всю прыть несутся журналисты. Лео захлопывает дверь кара и пихает меня в их «объятья». Я что-то лопочу, невразумительное. Лео, помаячив за моей спиной, куда-то исчезает. С ним исчезает и мой кар. Краем глаза вижу финиш Марка. Направляю спецкоров туда, сославшись на усталость и перенапряжение. Чтобы отстали, всем подряд обещаю эксклюзивное интервью. Вручение награды не меньше чем через час. Время еще есть, и я бегу искать Лео.

***

— С ним все в порядке, — седовласый доктор успокаивает меня. — Легкое сотрясение, несколько ушибов мягких тканей и вывих руки. Жить будет, — бодро подытоживает он. — А вы ему собственно кто?

— А он уже пришел в сознание? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Еще нет, но мы над этим работаем.

— Пожалуйста, доктор, — я делаю умоляющее лицо, — вот мой номер, как только он очнется — сообщите, — и торопливо вру, — я его родственница, племянница.

Доктор смотрит с подозрением. — Кстати, — говорит он, — его статус данные не считываются.

— Возможно повреждение чипа, — придумываю я на ходу. Знаю, врать я не умею. Но сейчас делаю честное лицо. Кажется — прокатило. Он записывает мой номер, и мы прощаемся. Доктор уходит к своим пациентам, а я иду на обследование. Лео настоял. Его опасения совершенно напрасны и это подтверждает томограф.

Звучит нелепо, но мне повезло, что тот участок, где Марк меня чуть не угробил, подходил вплотную к Стене. А вот мой соперник видимо ожидал другой результат и никак не рассчитывал, что завеса «выплюнет» меня перед его носом. В этот раз удача оказалась на моей стороне. А Марку я ничего предъявлять не стала, пусть это останется на его совести.

Запиликало во внутреннем ухе. Номер мне не знаком. С любопытством принимаю звонок:

— Дора Лан, — имею привычку всегда представляться.

— Вам звонят из Центральной клиники Индианаполиса. Ваш родственник пришел в сознание.

— Спасибо, — говорю я и отключаю связь. Чувства смешанные. Никто так и не узнал, что это я сбила парня. Мне стыдно. Но Лео настаивал на этом, имея в виду, что мне никак нельзя сейчас портить свою репутацию. Он настоял, а я поддалась на его уговоры. Теперь вот мучает совесть. Успокаивает лишь то, что травмы незнакомца попавшего мне под колеса не смертельны и инвалидом он тоже не станет. И согласилась я с Лео, только когда он пообещал полностью оплатить лечение и реабилитацию мужчины.

Мне сказали, что пострадавшего уже перевели в интенсивную терапию. Нахожу нужную мне палату. Сердце отчего-то колотится. Я выдыхаю воздух из легких и толкаю дверь. По-хозяйски осматриваю «апартаменты» моего больного. Палата светлая, просторная. Присутствует какая-то аппаратура. Около нее суетится молоденькая медсестра в вызывающе-коротком халатике. Она оборачивается на шум двери, но я вижу это лишь мельком, потому, что не могу оторваться от бирюзового омута его глаз. Наверно я выгляжу как идиотка, не видевшая в жизни мужчин. — Вот, черт! — ругаю себя и с трудом «отрываю» себя от этих магнитов. Теперь я не знаю, куда мне приютить взгляд. Положение спасает сестра.

— Это ваш родственник? — скорее констатируя, говорит она.

Секунду я не решаюсь ответить, но потом, словно раздваиваюсь, и более наглая моя часть отвечает:

— Да. Это мой дядя.

Сестра недоверчиво переводит взгляд с меня на него и чуть пожимает плечами.

— Ваш дядя, как очнулся, не проронил ни слова. Он у вас немой?

Я в ауте. Тупо киваю головой и несу полную ерунду:

— Да. Он в детстве менингитом переболел.

— Жалко, — сочувствует сестра. — Такой симпатичный…