Убей, если предам

— В смысле, что Влад не заценит меня как женщину, — уточнила я. Кирилл кивнул, неожиданно смутившись.

— Ты видела, сколько вокруг него краличек ходит.

— Вот спасибо, — рыкнула я, — ты поднял мою самооценку.

— Нет, ну правда, что — то он в тебе нашёл.

— Пять с половиной килограммов лишнего веса, — съязвила я. Кирилл, кажется, решил, что задел меня за живое.

— Насть…

— Проехали.

— Он преступник.

— И должен сидеть в тюрьме, как говорил Глеб Жеглов. И я собрала достаточно доказательств, чтобы он там и находился.

— Все бумаги, находившиеся в деле Шимова, исчезли из кабинета генерала.

— Генерал самолично рассматривал дело?

— Ага, ему было очень интересно. Так интересно, что он все бумажки зачитал до дыр. Так что если мы хотим его посадить, выход только один: ты должна дать показания.

Я отрицательно покачала головой.

— Я этого не сделаю.

— Ну почему? — распалялся Кирилл. — Преступника пожалела? А как же все твои убеждения?

— Они растаяли. Знаешь, как меня раскрыли? — горько усмехнулась я, не выдержав. — Мы с Владом обедали в его ресторане. Как назло к нам за компанию за столик подсел прокурор города, который и сообщил Владу с милой улыбкой кем на самом деле я являюсь.

Кирилл выглядел ошарашенным.

— И это ещё не всё. Именно прокурор посоветовал Шимову вывести меня подальше от города и по-тихому кончить. Так что, милый мой друг, правосудия у нас нет. Теперь я не тешусь иллюзиями на этот счёт. Когда из последних сил ползешь по траве, дурь как — то быстро выскакивает из головы.

— Я не знаю, что сказать.

— Что ты был так же неправ, как и я. Что мы с тобой два наивных дурака, которые надев очки из стёклышек, любовались изумрудным городом. Изумрудного города не существует, как и правосудия. Они там в верхах все повязаны. Мэр города, губернатор края, прокуроры, судьи, бандиты. Они строят себе виллы, особняки, покупают на старость тропические островки на юге и уютные шале на севере. И эти деньги нашим коллегам перепадают от Шимова.

— Так засади его!

— За что? — воскликнула я. — За моё предательство?

— О чем ты говоришь? Какое предательство? Это была твоя работа.

— Моя работа была собирать документы, изобличающие противозаконную деятельность Шимова. Я эти документы собрала.

— Но у нас сейчас нет этих документов.

— И ты знаешь почему, — хмыкнула я. — Что же касается моих ранений…Я предала его, и я заслужила эти пули. Каждую.

— Он тебя оставил подыхать, — продолжал уговаривать меня Кирилл.

— Достойная цена за предательство.

— Что ж, — мой друг развёл руками. — Как знаешь. Я не смогу тебя заставить. Но ты ведь понимаешь, что если не напишешь заявление, я не смогу оставить охрану.

— Разумеется, я понимаю, — кивнула я, закрывая глаза. — Прости, я очень устала.

После этого Кирилл ко мне больше не приходил. Охрану, как он и обещал, сняли практически тут же — о чем мне сообщила молоденькая веселая медсестра. А после потянулись долгие дни выздоровлений.

Ко мне никто не приходил, никто не навещал. Родители и семья брата жили за триста километров от родного города: сначала переехал брат, а потом перетащил вслед за собой родителей. И я не решилась их беспокоить. Обычно я почти каждые выходные моталась к ним. Выходило, конечно, накладно. Но я получала зарплату в Картрене и могла себе позволить поездку в другой город хоть на такси.

Картрен…. про это мне вспоминать не хотелось. Увы, мысли упорно возвращались к одному и тому же. Я стала жалеть, что поссорилась с Кириллом: мне не с кем было разговаривать.

А ещё мне до одури надоело всё казённое. Я слышала однажды, как охала нянечка, что девка попалась такая бедовая.

Ну да, конечно же: никто не навещает, никто не приносит апельсинов.

Я проснулась с таким ощущением, будто меня кто — то толкнул. Разлепив глаза, я обнаружила возле своей кровати Влада. В белом халате и с довольно хмурым лицом.

Я настороженно смотрела на визитёра.

— Добить пришёл? — спросила я пересохшими губами.

Влад скривился.

— Ты это заслужила.

Я кивнула.

— Ага.

Шимов удивленно посмотрел на меня.

— Ты считаешь, что я прав? Поэтому ты решила на меня не заявлять? — поинтересовался Шимов.

— Куда заявлять, тебя бы отмазали.

— Да прекрати, ты не из тех, кто сдается.

Я посмотрела на Влада.

— Пожалуй, что уже из тех.

Пять долгих лет я больше не видела и не слышала про Владислава Шимова, исключая тех случаев, когда его показывали по местным новостям (как местного предпринимателя и олигарха) и печатали про него статьи в прессе (о том же).

Я жила тихо и мирно, снимала однокомнатную квартиру, ездила на выходные к родителям, работала помощником судьи в суде.

Кирилл, поначалу зверевший от моего решения, потихоньку примерился с тем, что я закончила свою карьеру в правоохранительных органах.

Несколько раз из Москвы приезжали бывшие коллеги — в надежде уговорить меня вернуться — в Москву, на свою должность, но я каждый раз предпочитала отнекиваться, заявляя, что мне и тут вполне комфортно. И это было почти правдой.