Убей и умри

— Но он один против пяти, — напомнил Старик. — У него сильный дух. Он мог бы быть одним из нас.

— Даже отсюда мы можем попытаться… Мы не хотим, чтобы он знал больше, чем он и так знает, — сказала Старуха. — Он знает слишком много.

— Он не может знать, — сказал Воин.

— Он знает, — мать была взволнованна, — он рассказывает им о нас.

Воин злобно рассмеялся:

— Так он знает! И рассказывает им. Какое значение это теперь имеет?

Но он был единственным, кто не боялся.

— То, с чем мы сражаемся, — сказал Коттрел спокойно, — называется очень просто — колдовство.

Так как он говорил об этом раньше только Линн, члены Совета были поражены, и недоверие отразилось на всех лицах, кроме одного. Коттрел отметил про себя с удовлетворением, что капитан Бриксби совершенно не удивился, потому что нашел, наконец, для себя ответы на многие вопросы.

— Конечно, — сказал Президент с сомнением, — вы шутите, мистер Коттрел. Я читал исследования о колдовстве, и все они…

— Неубедительны. Капитан Бриксби, вы, очевидно, встречались с колдовством. Не поделитесь ли вы с нами? Где это было?

— Всегда на границах обитаемых миров, — сказал Бриксби. — В таких местах, как это. Однажды на мою команду напустили порчу. У всех появились бородавки и нарывы, пища испортилась, и мы едва не столкнулись с метеоритом. Но, удалившись на несколько миллионов миль, мы заметили, что нарывы и бородавки быстро пропадают, и даже часть пищи оказалась съедобной.

Коттрел кивнул.

— Это хороший пример. Не подумайте только, что если вы имеете дело с ведьмами, все козыри у них на руках. Сила ведьм всегда была ограничена. У вас есть еще примеры, капитан?

— Однажды мы приземлились рядом с поселением, с которым не поддерживались контакты более пятидесяти лет. Жители его совсем одичали. Оказалось, что мы приземлились рядом с их святыней. Местный знахарь, они называли его священником, призвал проклятья на наши головы и пытался вселить в некоторых из нас дьявола. Мой помощник попытался убить меня. К счастью, это был не первый случай, когда я встретился с колдовством. И мы побыстрее убрались с этой планеты.

— И больше не было никаких несчастий?

— Нет. Помощник пришел в себя и сказал, что не владел собой.

Коттрел оглядел по-прежнему недоверчивые лица членов Военного Совета и слегка улыбнулся.

— Вы наверняка хотите узнать, почему, если ведьмы существуют, их существование никогда не было доказано — во всяком случае, в последние триста лет. По той же причине, что и телепатия, и телекинез никогда не были научно обоснованы и доказаны.

— Но они были научно обоснованы, — сказал генерал Горас. — Вы спрашивали меня, есть ли у нас телепаты, и я сказал… — он замолчал, глядя на Коттрела с сомнением.

— Да, генерал, я уже тогда все знал. Но, если все, что я говорю, кажется вам невероятным сейчас, разве вы поверили бы мне тогда?

Даже века спустя после того, как были начаты исследования характера этих явлений, их существование не было официально признано. Все, конечно, знают, что в этом что-то есть — в каждом достаточно большом университете существует кафедра телепатии и парапсихологии. И хотя каждый день удавалось достичь чего-то нового, ни один случай не подчинялся главному правилу научного эксперимента — невозможно было повторить эксперимент и получить те же результаты. Возьмите число 13 — ничего не удалось узнать про него. Некоторые люди считают его счастливым, особенно ведьмы. Число ведьм всегда должно быть тринадцать, и главным всегда должен быть мужчина. Пятерка, каждый член которой колдун или ведьма, постарались бы превратиться в 13, если бы им удалось собрать необходимое число. Но смертность среди них стала весьма высокой после того, как началась охота на ведьм.

— Особенно, среди несчастных старух, — сказала миссис Харди, — которые жили в одиночестве и держали кошку.

— Вы правы, но вряд ли мы сделаем такую ошибку. Я почти уверена в том, что каждый член Пятерки имеет отношение к колдовству, а Лудильщики — нет.

— Пятерка упомянула число 13, — сказал Президент. — Что бы это значило?

— Это счастливый день для них, для нас… Скорее всего, это ваш счастливый день. Мы уничтожили их корабль. И если не будет указаний на то, что Фортуна отвернулась от нас, я склонен сделать, спланировать или начать все, что возможно, сегодня, в день, когда мы убили одного из членов Шестерки.

— Вы сказали, что фраза «распадись и восстань» очень важна, — заметил Президент. — В чем тут дело?