Убей меня, когда разлюбишь…

– Леша, может быть, повторим, что было между нами в прошлый раз? – бросила она и, соблазнительно покачивая бедрами, сделала несколько шагов навстречу.

– У меня нет желания, – сообщил Алексей нетрезвым голосом.

– Нам же было хорошо, – напомнила она.

Ухватившись за рукава толстовки, девушка встала на носочки, обхватив его за голову, и впилась в губы Алексея страстным поцелуем. Долотов почувствовал, как в нос ударил запах алкоголя и сигарет. Взяв за запястье, он убрал ее руки, прерывая поцелуй, обошел ее и, не сказав ни слова, удалился в дом.

Долотов окончательно не выдержал, когда она села рядом с ним на диване в то время, пока он общался с одним из присутствующих парней. Она собственнически положила руку ему на колено, скользя по ноге пальцами до самого паха.

– Иришка, ты зря тратишь время, – с негодованием прошипел ей в лицо Алексей, убирая ее руку со своей ноги, тем самым заставив собеседника рассмеяться.

Девушка встала с дивана, обиженно надув губки.

– Как хочешь, – удаляясь, на ходу бросила она.

– Достала? – спросил товарищ, кивнул вслед барышне.

– Терпеть не могу навязчивых баб, – раздраженно заметил Долотов.

Шумное веселье продолжалось всю ночь. Долотов чувствовал себя словно в невесомости, находясь в глубокой прострации от выпитого алкоголя, выкуренной марихуаны и кокаина. Лишь под утро Алексею удалось прилечь, и он тут же провалился то ли в сон, то ли в бред. Вроде, спал, но в то же время слышал и видел все вокруг. Неожиданно на него накатил дикий страх, сковав тело стальным обручем. Открыв глаза, он резко сел на кровати. Долотов почувствовал, как внутри все деревенеет. Когда вспомнил об Алисе, его охватил приступ паранойи, до внутренней дрожи и бегущего по спине холодка. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Увидев в телефоне большое количество пропущенных звонков от нее, он стал перезванивать, но она не брала трубку. Потом заметил сообщение, полученное в пять утра, когда веселье было в самом разгаре: «Леша, дети заболели. Мне срочно нужна помощь».

Прочитав его, Долотову хотелось завыть, сломать окружавшую его тишину, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип. Он вскочил с кровати и заметался по комнате, словно раненое животное. Дети, его дети заболели. Как, почему, что случилось? Он продолжал снова и снова набирать номер жены, но его постоянно перебрасывало на голосовую почту. Алексей позвонил Принцу, но телефон друга оказался недоступен. Только теперь Алексей вспомнил, что Николай улетел в командировку на другой конец страны. Долотов позвонил Максу и попросил срочно съездить к нему домой.

Пока он дозванивался до Алисы, болезненное воображение рисовало страшные картины, в голове рождались жуткие сценарии, от которых по коже бежал мороз. Представив безжизненные лица двойняшек, он застонал от ярости, от злости на самого себя. На ходу надевая джинсы, Алексей стрелой вылетел из комнаты. Ворвавшись в соседнюю спальню, где спал друг, он громко сообщил:

– Артем, я срочно улетаю. Сам проведешь концерт.

– Что случилось? – сонно щурясь, спросил товарищ, приподнявшись на локте.

Глядя на товарища, он понял: стряслось что-то из ряда вон выходящее.

– Дети заболели, – сообщил Алексей и обхватил голову руками. – Блядь, я законченный идиот.

– Леха, да ты можешь объяснить нормально, что случилось? – испуганно спросил Артем.

– Я сам не знаю, – отчаянно воскликнул Долотов. – Не могу дозвониться до Алисы.

– Так позвони Принцу, пусть сгоняет к ней, – предложил товарищ.

– Его нет в городе, – сообщил Алексей и добавил: – Я сам полечу домой. Я должен быть рядом с ними.

Алексей вновь вернулся в свою комнату, чтобы одеться. Сердце билось так, словно готово было выскочить из груди. Он молил бога об одном: лишь бы с его семьей ничего не случилось. Алексей чувствовал себя самой последней сволочью. В то время пока он здесь развлекался, жена нуждалась в его помощи. Звонок от Алисы застал его с дорожной сумкой в руках в дверях комнаты. Увидев на экране долгожданную запись «любимая», он выронил сумку из рук, почувствовав, как подкашиваются ноги, и дрожащими пальцами разблокировал телефон.

– Детка, что случилось? – с мольбой в голосе спросил он.