Убей меня нежно

Я не притрагивалась к заметке до самого ленча. В перерыв я купила в кафе неподалеку сандвич с сыром и помидором, яблоко и вернулась с этим к себе в кабинет. Перечитала несколько строчек текста: тело двадцативосьмилетней Тары Бланшар, секретарши, 2 марта было найдено группой подростков в канале в восточном Лондоне.

В письме Адель упоминалась сестра. Я схватила с полки телефонный справочник с адресами жителей Лондона и стала листать, не особенно надеясь что-нибудь найти. Но вот оно: «Бланшар, Т.М., 236, Бенч-роуд, Лондон». Я взялась за телефон, потом передумала. Позвонила Клаудии, предупредила, что мне нужно ненадолго отлучиться, попросила принимать мои звонки.

* * *

236, Бенч-роуд – хрупкое на вид здание, покрытое бежевой штукатуркой. Дом был зажат между другими строениями и казался неухоженным. В одном из окон виднелся засохший цветок, а в другом – кусок розовой материи, заменяющий занавеску. Я нажала на кнопку звонка с литерой «В» и стала ждать. Было половина второго, и если с Тарой жил кто-то еще, то его, видимо, не было дома. Я уже было собралась попытать счастья с другими кнопками, потревожить кого-нибудь из соседей, когда услышала шаги и увидела сквозь толстое ребристое стекло приближающуюся тень. Дверь приоткрылась на цепочке, в щель выглянула женщина. Я явно подняла ее с постели: она придерживала рукой полы халата, глаза припухли со сна.

– Да?

– Мне очень неловко тревожить вас, – начала я, – но я подруга Тары, и, проходя мимо…

Створка закрылась, послышался звук снимаемой цепочки, потом дверь широко распахнулась.

– Тогда проходите, – сказала она. Это была невысокая пухлая молодая женщина с копной рыжеватых волос и крошечными ушами. Она выжидательно смотрела на меня.

– Я Сильвия, – сказала я.

– Мэгги.

Я прошла за ней по лестнице в кухню.

– Хотите чаю?

– Нет, если я не вовремя.

– Я уже проснулась, не так ли? – довольно доброжелательно проговорила она. – Я работаю медсестрой, сейчас ночные смены.

Она налила в чайник воды и села напротив меня за неряшливый кухонный стол.

– Вы были подругой Тары?

– Да, – уверенным тоном заявила я. – Но я здесь никогда не была.

– Она не приводила сюда людей.

– Мы были знакомы с самого детства, – сказала я. Мэгги занималась приготовлением чая. – Я прочла в газетах про ее смерть, и мне захотелось узнать, что случилось.

– Это было ужасно, – сказала Мэгги, встав, чтобы положить в чайник пару пакетиков чая и налить кипятку. – Сахар?

– Нет. Полиции известно, как это случилось?

– Хулиганское нападение. Когда ее нашли, при ней не было сумочки. Я постоянно говорила ей, что не следует ходить вдоль канала в темноте. Но она всегда там ходила. Чтобы срезать полпути от станции.

– Ужасно, – сказала я. Представила темный канал и поежилась. – На самом деле я больше дружила с Аделью.

– Ее сестрой? – У меня по телу прошла волна возбуждения: значит, Тара все же сестра Адели. Мэгги плюхнула передо мной чашку с чаем. – Бедняжка. И родителей тоже жаль. Представьте, что они, должно быть, чувствуют. С неделю назад приезжали за ее вещами. Я даже не знала, что им сказать. Они хорошо держались, однако что может быть хуже, чем потерять ребенка.

– Хуже ничего не бывает. Они не оставили адреса или телефонного номера? Мне бы хотелось связаться с ними и выразить соболезнования. – Я стала слишком умелой лгуньей.

– Где-то есть. Не думаю, правда, что записала себе в книжку. Не считала, что мне понадобится. Но номер может быть среди бумажек. Подождите. – Мэгги принялась рыться в куче бумаг, лежащих возле тостера – счета с черными и красными текстами, рекламные письма, открытки, меню ресторанов навынос, – и наконец нашла номер, небрежно записанный на обложке телефонного справочника. Я списала его на обрывок использованного конверта и положила в кошелек.

– Когда будете говорить с ними, скажите, что все старые вещи, которые они оставили, я выкинула, как они и просили, кроме одежды, ее я отдала в детский приют.

– Так они забрали не все ее вещи?

– Взяли почти все; личные вещи, конечно, украшения, книги, фотографии. Вы знаете. Но кое-что они оставили. Удивительно, сколько у человека накапливается хлама, не правда ли? Я сказала, что разберусь с ним.

– Нельзя мне взглянуть на ее вещи? – Мэгги удивленно посмотрела на меня. – Может, что-нибудь на память, – невнятно пробормотала я.

– Все в мусорном контейнере, если дворник еще не очистил его.

– Можно, я хоть посмотрю?

Мэгги колебалась.

– Если хотите ковыряться в апельсиновой кожуре, консервных банках из-под кошачьей еды и использованных пакетиках чая, то пожалуйста. Контейнеры стоят прямо за дверью – вы, возможно, видели их, когда подходили к дому. На моем белой краской написан номер 236.

– Тогда я взгляну на обратном пути. И спасибо вам большое.

– Там ничего нет. Просто старый хлам.

* * *