Убей меня нежно

И лишь когда горсть оставшихся в живых защитников Артели отворила нам ворота, впуская в нутро крепости, я позволил себе неслышно выдохнуть, расслабляя напряженное тело. Однако тогда я еще не знал, что во время штурма полегло большинство моих воинов, до последнего защищавших крепость от штурма, а многих не досчитались и поныне: слишком мало осталось воинов, способных разбирать завалы во внутреннем дворе, которые наверняка скрывали под собой не меньше десятка тел.

Я бессильно сжимал кулаки, оглядывая развороченный двор, до сих пор сохранивший следы той безжалостной осады, когда воцарившаяся скорбная тишина заставила меня повернуться и попытаться отыскать среди воинов знакомую крепкую фигуру командора. Однако в ответ на мой взгляд один из хмурых воинов медленно покачал головой, и я понял, что не увижу больше храброго здоровяка Ленгли, одного из самых преданных и честных вампиров, с которым довелось мне сражаться бок о бок.

Стараясь не показывать, насколько сильно меня задела эта новость, я вновь и вновь искал в толпе знакомые черты, искал и не находил. И лишь когда вперед вышел высокий блондин и негромким голосом сказал, что это все, кто выжил, я почувствовал, как мое обычное такое холодное сердце совершило стремительный скачок, а затем быстро-быстро забилось…

От тяжелых воспоминаний меня пробудил громкий стук в дверь.

Я медленно двинулся ко входу, мрачно недоумевая, кто бы это мог быть, учитывая то, что за эти два дня, проведенных в Артели, все ее обитатели стороной обходили меня, опасаясь навлечь на себя очередную вспышку гнева.

Умом сознавая, что веду себя абсолютно неверно, я ничего не мог с собой поделать: с тех пор, как новость о пропаже Трианы достигла сознания, единственное, чему были посвящены все мои помыслы — только бы она оказалась жива. Сейчас я был готов простить ей все прошлые поступки, все, что раньше приводило меня в ярость. Я готов был даже забрать обратно все свои равнодушные слова в ее адрес, только лишь бы она в этот момент оказалась рядом со мной.

Моя слабая наивная Триана, в которой осталось так много человеческого — разве она сумела противостоять всему, что выпало ей на долю? «Только бы смогла, только бы сумела все вынести!» — про себя внезапно взмолился я, прекрасно представляя, что ей может быть уготовано в плену, если она все же там, а не погребена под каменными завалами.

Я постарался запрятать эти черные мысли глубже, чувствуя, как сознание затопила уже привычная ярость, слепящая глаза и требующая немедленно сорваться и кинуться на поиски своей женщины. Однако привычным усилием я одержал верх над безумной стороной своей натуры, понимая, что единственное верным сейчас решением было ожидание новостей от воинов, которым было поручено расследовать произошедшее в тот ужасный день и вычислить предателя.

Я вновь скривился, вспоминая случайно услышанные перешептывания в столовой: несколько воинов, по большей части из тех, что были приставлены ко мне отцом, обсуждали, что тем самым загадочным предателем вполне могла оказаться сама Триана, так удачно исчезнувшая в пылу битвы. Не передать словами, какая злоба охватила меня в тот момент! Не знаю, что удержало от того, чтобы просто не расправиться с этими стервятниками там же. Наверное, лишь присутствие ненужных свидетелей спасло их в тот день. Но больше своей ошибки они не повторяли, благоразумно стараясь не попадаться мне на глаза.

Отворив дверь, я обнаружил за ней взволнованного Арма: он был единственным из отряда Ленгли, кто вышел из схватки полностью невредимым. В живых же из них всего остались только трое, в том числе брат Трианы, чему я оказался даже рад.

Несмотря на то, что его состояние продолжало оставаться тяжелым, мне казалось, что это еще одна ниточка, связывающая меня с ней: зная, как она всегда беспокоилась о брате, я был уверен, что она будет счастлива узнать, что он жив. А в том, что она обязательно об этом узнает, не было сомнений. Я просто не позволял себе даже помыслить об ином исходе. Что касалось Арма — по-видимому, его не оставляло чувство горечи за всех тех, кто пал в том сражении, потому он стал незаменимым помощником в расследовании: именно благодаря ему многие тела воинов уже были извлечены из-под завалов. А сегодня я направил его по секретному поручению, которое не хотел доверять кому-либо еще. И вот сейчас он стоял в дверном проеме и взволнованно отчитывался, стараясь говорить как можно тише:

— Есть! Я напал на ее след! Правда, он еле ощутимый, но все же остался. К северу от границы. Я дошел до небольшого лесочка, а дальше продвигаться не стал, памятуя о вашем предостережении.

Я почувствовал, как сердце радостно забилось от одной только мысли о том, что Триана могла быть совсем близко.