Убей меня снова (СИ)

Схватка вышла яростной и жуткой в безмолвии, окружавшем противников.

Будучи на голову выше и изворотливее, Вотан поставил блок, не давая Грэю ударить его в лицо. Оттолкнув, метнулся к постели, как к барьеру, хоть и понимал всю ненадежность такой защиты. Двигаясь, словно в трансе, Грэй запрыгнул на кровать и тут же свалился на нее, когда Вотан, увернувшись от пинка, дернул его за ноги.

С трудом уворачиваясь от сыпавшихся на него ударов и шипя от боли, Вотан все же исхитрился схватить Грэя за запястье. Один мощный рывок – и противник оказался на животе. Преодолевая молчаливое сопротивление, Вотан навалился сверху. Стремясь перехватить свободную руку Грэя, он пытался скрутить его и при этом не поранить.

- Нет. Так не честно и не интересно! – с лживым отчаянием простонала одержимая.

Стоило ей умолкнуть – и Вотан в ужасе ощутил, как тело перестает повиноваться. Конечности будто налились свинцом, лишая его единственного шанса нейтрализовать Грэя, чем тот немедленно воспользовался. Вывернувшись, он с легкостью подмял под себя парализованного Вотана и принялся методично его избивать. Удары – беспорядочные, жестокие – не оставляли ни малейшей возможности защититься.

- Какая великая любовь, - издевалась одержимая. – Так ведь люди говорят: «Бьет – значит, любит»? Или ты предпочитаешь иное проявление чувств, Норман Вотан? Не стесняйся. Мой мальчик сделает для тебя все.

В тишине звонко щелкнула пряжка ремня. Ухватив за плечо несопротивляющегося противника, Грэй одним движением перевернул его на живот. К своему ужасу, Вотан почувствовал, как он возится, стараясь сорвать с него джинсы, и в этот миг слабость прошла, словно ее и не было.

Собравшись с силами, Вотан столкнул Грэя, развернулся и тут же получил кулаком в грудь. Раздался отчетливый хруст, а комната перед глазами поплыла от боли в ребрах.

- Скучно, - зевая, потянул демон, делая Грэю знак остановиться. – Чего доброго, он забьет тебя до смерти, а мы это уже проходили. Как насчет чего-нибудь новенького? Сестричке есть чем порадовать старшего братика.

Больно, ему было так больно, что Вотан перестал понимать – где он и что с ним происходит. Слепая, заведомо обреченная попытка договориться провалилась, как и стремление удержать Грэя на расстоянии. При мысли, что он вновь проиграл – нет, не свою жизнь, а жизни дорогих ему людей, – хотелось плакать от бессилия и рвущей сознание ярости. Это его вина! Он не имел права впутывать Грэя в противостояние, к которому тот не имел никакого отношения.

Распластанный на постели, избитый до полусмерти, Вотан едва сдерживал горькие капли вины и гнева, кипевшие в уголках глаз. Нет, он не доставит диббуку такого удовольствия – видеть его слабым и окончательно раздавленным. Никогда! Если бы он только мог подняться, но что это даст? Грэй нависал над ним, готовый по команде диббука продолжить истязания, а чем он может ответить?..

За черным окном тихо прошуршали первые капли дождя, и где-то вдали послышался пока еще тихий раскат грома. Приближалась буря.

- Не знать, но действовать, - поразительно искренне прошипел удивленный демон. – Похоже, тебе так хреново, что ты готов разрыдаться. Я хочу видеть твои слезы. Или нет. Лучше ярость. Ты, как дикий зверь. Первобытный Хаос. Это прекрасное зрелище.

Приблизившись, одержимая провела рукой по его голени и выдернула из ножен стилет.

- Старый знакомый. Знаешь, неприятно об этом говорить, но сегодня у нас поразительно времени. Не то, что в прошлую встречу. Придется поспешить, - она настороженно прислушалась к звукам стремительно приближающейся грозы. – Скажу одно: такие, как ты лишены права на жизнь с момента рождения, ибо они угроза для всех. Но напоследок я отвечу на вопрос, который тебя беспокоит – почему она? Ты ведь желаешь узнать, отчего я выбрал ее? Все до смешного просто. Меня прельстили тьма и то, что таится в этой тьме. О, она весьма изобретательная шлюшка, твоя драгоценная сестренка. Снимаю шляпу и раскланиваюсь.

Продолжая говорить, одержимая устроилась на его бедрах и томно потянулась.

- Можно тебя поцеловать? Ну же, не строй из себя недотрогу, поцелуй сестричку, - и впилась губами в разбитые, окровавленные губы Вотана.

Поток ярких до боли, жутких образов ослепил, ударил с такой силой, что иссякли последние силы, и Вотан закричал. Видения, которыми диббук терзал его память, его душу были невыносимы. Они рвали его на части, вновь и вновь погружая в мутный, грязный омут прошлого, и не было предела этой бесконечной пытке.

Оттолкнув обессиленную жертву, одержимая поиграла стилетом, а затем чиркнула кончиком лезвия по скуле. Царапина немедленно набухла алым.

- Это так красиво, - пропел демон. – Если бы ты смог увидеть все богатство цвета… Бледность отлично сочетается с красным и лиловым.

- Морриса?

Тихий голос раздался внезапно и резанул не хуже громовых перекатов за окном.

Одержимая дернулась, оборачиваясь к застывшему в ужасе Грегу. Тот невидящим взглядом смотрел на свои ладони, потом поднял голову и еле слышно выдавил:

- Что ты делаешь?