Убежденный холостях

– Нет, конечно нет. Но вы не должны давать им денег, Ариадна, вот что я имею в виду. Я сам найду способ помочь вашему отцу. Вы согласны поручить это мне?

– Вы очень добры. Но у вас и без того достаточно хлопот, чтобы тратить время и силы на дела моей семьи.

Джонатан вдруг обнял ее за плечи.

– И все же позволь мне самому заняться этой проблемой.

Они целый час гуляли по парку в сопровождении резвящихся собак и довольные друг другом. Что до Ариадны, то ей хотелось бы, чтобы эта прогулка никогда не кончалась, но все же всему приходит конец.

Утром следующего дня Ариадна опять направилась в «Харродс». Там находился парикмахерский салон, где ее волосы вымыли, просушили и весьма искусно уложили в красивый фигурный пучок. Сделали также и маникюр, а про лицо сказали, что в косметике особой необходимости нет. Кожа у нее безупречная, тонкие, шелковистые брови, ресницы длинные и пушистые. Разве что не помешает пройтись по губам неяркой помадой, чуть подкрасить тушью ресницы, вот и все. Домой она вернулась в приподнятом настроении, довольная собой и уверенная, что ей удастся самостоятельно воспроизвести элегантную прическу, за созданием которой она следила очень внимательно…

Профессор вернулся домой раньше обычного, остановился в дверях и пристально посмотрел на нее. Она была в том самом хорошеньком платье, которым вчера безуспешно надеялась произвести на него впечатление. На сей раз он его заметил и оценил. Как и то, что во внешности Ариадны произошли перемены… Он и раньше считал девушку симпатичной, но сейчас, бросив на нее второй, более внимательный взгляд, определенно отметил изменения к лучшему. Когда она, отложив вышивание, встала ему навстречу, он сказал:

– Какое на тебе красивое платье… Оно так идет тебе, милая.

Немного, конечно, подумала Ариадна, но уже кое-что…

В пятницу, собираясь на званый обед к Маргарет, Ариадна почти целый час провела у зеркала. Она никогда не считала себя хорошенькой, но какие чудеса способны творить удачно выбранная губная помада и прическа, созданная умелым парикмахером! И потом, если вчера еще она сомневалась относительно вечернего платья, то сегодня, облачившись в него и хорошенько рассмотрев себя в зеркале, пришла к выводу, что выбор ее вполне удачен. Сиреневый шелк подкладки слегка просвечивал сквозь дымку серого шифона, создавая эффект просто потрясающий. А что до обуви, то никогда в жизни у нее не было еще таких элегантных туфелек: серый атлас и высокие тонкие каблуки. Довершали наряд изящная сумочка и паутинная вуалетка, купленные в комплекте с туфлями. И вот молодая супруга профессора, бросив последний взгляд в зеркало, легкой поступью вошла в гостиную.

Джонатан стоял у открытых дверей в сад, по которому носились веселые псы. Он обернулся и долго смотрел на Ариадну, не находя слов, а та, в свою очередь, отметила, как великолепно смотрится он в смокинге.

– Ты очаровательна, – наконец сказал он голосом, нежнейшей музыкой отозвавшимся в ее сердце. – А может, ты наденешь и это? Запоздалый свадебный подарок…

Серьги с крупными жемчужинами в окружении россыпи бриллиантов.

– О, какая роскошь! – воскликнула Ариадна. – Спасибо, Джонатан.

Она подошла к большому зеркалу, висящему над камином, и, примерив серьги, восхищенно смотрела на свое отражение.

– Ну и вот еще… – сказал профессор. – Я должен был подарить его к свадьбе, но это совершенно выскользнуло из моего сознания.

Он взял ее руку и надел на тот палец, где было обручальное кольцо, золотой перстень: крупный сапфир в бриллиантовом окружении.

– О, какое чудо! Ну это уж слишком!..

Ариадна приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

– Спасибо, Джонатан. Какая прелесть! Теперь я его никогда не сниму.

По дороге к дому Маргарет, сидя рядом с мужем в салоне автомобиля, Ариадна подумала вдруг, что, возможно, он подарил ей эти драгоценности только затем, чтобы ее лучше приняли в доме сестры. Мысль показалась ей весьма неприятной, и она постаралась отделаться от нее.

Маргарет с мужем и тремя детьми жила в одном из великолепных особняков в пригороде Лондона. Ариадна волновалась и надеялась, что нрав Маргарет окажется не хуже, чем у ее сестры Глории. Но беспокоилась она зря. Ее приняли тепло и добросердечно. Молодая женщина дружелюбно обняла ее и расцеловала, а затем они поднялись наверх посмотреть детей: двоих мальчиков и крошечную девочку.

– Старшие, дорогая моя, близнецы, – пояснила Маргарет, – им по шесть лет, а это наша трехлетняя Энни.

Маргарет была явно моложе Глории, но не столь красива, отметила Ариадна, восхищаясь ее детьми, находящимися под строгим присмотром пожилой няни. Затем они спустились вниз, и хозяйка дома повела ее в гостиную, где уже собирались гости.

– Старые друзья, – сказала Маргарет. – Они все пришли посмотреть на молодую жену Джонатана.