Убежище

— Она замечательный человек. Я знала Хоуп много лет. Временами она бывает немного замкнута, но очень хороший сотрудник. Умная, честная и заботливая, на нее можно положиться. А для нашей работы это совершенно необходимые условия, так ведь?

— Определенно. — Он почирикал ручкой в лежащем перед ним желтом блокноте, раздумывая, не копнуть ли поглубже. — А… сейчас посмотрим, — сказал он, изображая, что читает резюме. — У нее стабильная личная жизнь?

— Личная жизнь?

— Я знаю, что такой вопрос для вас немного необычен. Но у нас здесь очень тесный коллектив, и необходимо, чтобы личная жизнь ни у кого не пересекалась с работой, — объяснил он.

— О, для Хоуп это не будет проблемой, — сказала Сандра. — По-моему, у нее никогда не было особой личной жизни.

— Почему вы так считаете? — спросил Паркер.

— Ну, я точно не знаю. Но не потому, что она странная или с ней трудно найти общий язык. Она просто немного отчужденная, с ней трудновато сблизиться.

— Вероятно, у нее есть вредные привычки, — сказал он, надеясь на уточнение миссис Клири.

Но ее ответ снова его разочаровал:

— Если и есть, я о них не знаю.

— Алкоголь, наркотики? Сложности с самоконтролем? Проблемы с кредитоспособностью?

— Определенно нет. Мы с Хоуп при случае иногда ходили куда-нибудь, но я никогда не видела, чтобы она пила больше одного бокала. Насколько я знаю, она никогда не принимала наркотики и… что вы еще спрашивали?

— Не важно, — сказал Паркер. Вместо облегчения, он почувствовал себя еще хуже.

— Ну, на вашем месте я бы смело взяла ее на работу, — сказала Сандра. — Она прекрасный человек, одна из лучших, кого я знаю.

— Рад это слышать. — Паркер с трудом удерживался от саркастического тона. — Спасибо.

— Нет проблем. Надеюсь, моя информация вам поможет.

Паркер подавил вздох.

— Вы даже не представляете насколько, — сказал он. Потом повесил трубку и уронил голову на руку. Как раз то, что он желал услышать: Хоуп Теннер была прямо-таки святой.

— Ненавижу его, — сказала Хоуп.

— Кого? — поинтересовалась Фейт. Они сидели друг напротив друга за столиком в «Подсолнухе».

Хоуп отодвинула от себя стебли зелени, выпавшие из ее сандвича с огурцом и помидором.

— Паркера Рейнольдса.

— Того симпатичного парня, которого мы уже раньше видели? И что ты против него имеешь?

Хоуп думала о Паркере с самого отъезда из родильного центра, вот уже сорок пять минут.

— Когда Лидия брала меня на работу, он там присутствовал.

— И что? Чем он так тебя разозлил?

Хоуп сама точно не знала, не могла сформулировать. Сделанное им было слишком неуловимым. Когда-то он был ей другом, а сейчас едва разговаривает. А увидев ее, выглядел так, словно и таракану был бы рад больше. И он явно не хотел, чтобы она получила работу в родильном центре.

— Ничего, — сказала Хоуп, соломинкой помешивая лед в чашке. Ей не хотелось признавать, что ее расстроило то, что он не был ей рад. Она не хотела верить, что это может так сильно ее задевать.

— Тогда поешь. — Фейт отпила из чашки. — Ты получила желаемую работу. По-моему, это надо отпраздновать, а?

Хоуп пристально посмотрела на нее:

— Я буду праздновать, когда ты подстрижешься и сделаешь себе прическу.

Фейт закатила глаза:

— Ну и ну! Неужели это действительно для тебя так важно?

Хоуп пожала плечами:

— До рождения ребенка нет большого смысла заниматься одеждой. Но мы могли бы начать с волос.

К счастью, Инчантмент находится далеко на востоке, и вряд ли здесь кто-то может догадаться, кем была Фейт — и есть, поправила себя Хоуп. Так что можно было не слишком переживать о внешности. В западной части Соединенных Штатов было множество общин многоженцев, они встречались даже в отдельных областях Канады и Мексики. Но более всего их было в штате Юта. Хоуп знала, что для жителей Нью-Мексико Фейт выглядит просто старомодной и некрасивой. Но ее нервировало, что каждый раз при виде сестры она вспоминала об Эрвине, Боннере и бедном Оскаре.

— Я думала, ты хочешь пойти в магазин за детской кроваткой, — сказала Фейт.

— Да, но в нашем распоряжении весь оставшийся день, а делать пока практически нечего. Думаю, мы справимся и с тем и с другим.

Хоуп рассеянно потеребила волосы. Может, пришло время и ей изменить стиль? Подстричься покороче, как-нибудь посексуальнее…

От перспективы выглядеть более сексуальной по ее телу прошла дрожь. Это удивило ее почти так же сильно, как и вообще сама мысль о столь радикальной перемене. Всю свою жизнь она старалась выглядеть дурнушкой и серой мышкой. Почему же у нее сердце пустилось вскачь при одной мысли стать более привлекательной?

Она вызвала в воображении лицо Паркера Рейнольдса.

Не ради него, решила она. Паркер стал совершенно невыносим.

И еще она подумала, что не повредит заступить на новую работу с новым имиджем — смелой, уверенной в себе, привлекательной женщиной. Она покажет Паркеру, что не нуждается в его дружбе. А кроме того, будет выглядеть современной, как и другие его знакомые женщины…

— Пойдем, — сказала Хоуп, кидая в мусор недоеденный сандвич и пластиковый стаканчик. — Я тоже сделаю себе прическу.

— Но…

Хоуп уперла руки в бока.