Убежище

Покачав головой, я расстелила бабушкино одеяло на кровати, и комната сразу же стала более уютной и похожей на место, в котором я могла бы жить. Я заменила дорогой ковер на свой выцветший сине-желтый коврик, поставила старую папину стереосистему на стол в зоне отдыха и положила рядом стопку своих дисков. Бросила на диван мягкое красное покрывало, а папин портрет в рамке, который я нарисовала, занял почетное место на каминной полке. Возле одной из стен я сложила несколько рисунков и фотографий Нейта, Роланда и Питера, чтобы развесить их, когда найду инструменты. Когда я наконец отошла назад и оглядела свою преобразившуюся комнату, то впервые почувствовала себя в ней как дома.

Оставалось только одно дело, которое я хотела сегодня сделать. Сунув руку под стол, я достала оттуда пакет с антикварной шахматной доской, которую купила в ювелирном магазине взамен той, что сгорела.

Я не виделась с Десмондом с того вечера, как мы играли в шашки, и, подходя к библиотеке, испытывала беспокойство и нетерпение. Он заметил мою реакцию, когда я коснулась его кожи? Неужели именно мой поспешный уход разозлил его так сильно, что он разорвал книгу, которую я читала, и сжег шахматную доску? Было невозможно понять, сколько боли он пережил и как это повлияло на его разум. Мне было больно видеть уничтоженную книгу, но нужно напоминать себе, что Десмонд болен и не в ответе за свое поведение.

Войдя в библиотеку, я была рада увидеть, что она восстановлена до прежнего состояния. Слабый огонь в камине и пустой стакан из-под бренди, стоявший на столе возле кресла Десмонда, подсказали мне, что он недавно был здесь, и меня удивило, как сильно я оказалась разочарована тем, что не застала его. Я говорила себе, что просто хотела проведать его и убедиться, что с ним все хорошо, но на самом деле, несмотря на переменчивое настроение, Десмонд был очень интересным и ни на кого непохожим. Когда он источал обаяние, то становился даже по-своему милым, как странное сочетание Безумного Шляпника с мистером Дарси.

Даже если я не увижусь с ним сегодня, то могу хотя бы оставить шахматную доску. И надеяться, что эту он не сожжет. Я положила ее на стол возле окна, за которым мы играли, и огляделась вокруг в поисках бумажки, чтобы оставить на доске записку. Нашла кое-какие канцелярские принадлежности в небольшом письменном столе и наспех нацарапала:

«С нетерпением жду матча-реванша. Сара».

Я вышла из библиотеки и направилась обратно к лестнице, но внезапно остановилась, услышав музыку, доносящуюся из дальнего конца коридора. Навязчивая мелодия взывала ко мне, и я невольно пошла за ней, пока не оказалась возле приоткрытой двери, из-за которой в коридор струился мягкий свет. Несколько минут я стояла и слушала музыку, а потом тихо вошла в комнату и увидела мужчину, сидящего за роялем. Его длинные пальцы ловко скользили по клавишам. Он сидел спиной к двери, но я тотчас узнала Десмонда. Я стояла на пороге тихо, как мышка, боясь помешать ему и заставить прервать игру. При том, каким он был угрюмым и замкнутым, ему могло не понравиться, что за ним наблюдают, но я не могла оторваться от мучительно прекрасной музыки.

Доиграв произведение, Десмонд склонился над клавишами и замер. Я наблюдала за ним мгновение, а затем собралась тихо ускользнуть.

– Тебе понравилось?

Я обернулась и увидела, что он наблюдает за мной с бесстрастным выражением лица.

– Очень красиво. Никогда не слышала ничего подобного.

Выражение его лица не изменилось, и я задумалась, не злится ли он на меня за то, что снова его потревожила.

– Прошу прощения. Не хотела тебя беспокоить.

– Мы не виделись несколько дней. – В его голосе слышалось что-то похожее на злость или обиду, но я не могла понять, что именно.

– В последнее время творилось сущее безумие. – Я содрогнулась от своего необдуманного выбора слов. – Я пошла в библиотеку, чтобы повидаться с тобой, и услышала музыку.

– Ты пришла повидаться со мной? – Я кивнула, и его взгляд стал мягче. Он похлопал по банкетке. – Иди сюда, присядь рядом.

Смутившись на мгновение, я подошла к роялю. Мысль о том, чтобы сидеть так близко к нему после того, что случилось в прошлый раз, беспокоила меня, но я чувствовала, что он расстроится, если я откажусь. Он отодвинулся, чтобы освободить мне место, а когда нечаянно задел мою руку рукавом, я наконец выдохнула.

– Что ты играл, когда я вошла?

Десмонд сыграл несколько нот, и я заметила, что его длинные руки идеально подходят для игры на фортепиано.

– Бетховена. Мне нравится играть его произведения, когда появляется настроение. Хочешь послушать еще одно?

– Сыграй мне одно из своих любимых.

Он снова начал играть, и меня тотчас заворожили движения его пальцев по клавишам и чарующая музыка, которая наполнила окружающее пространство. До того как приехала сюда, я даже не задумывалась о классической музыке, но слушая, как Десмонд играет для меня, почувствовала, будто оказалась удостоена особой чести. Меня поражало, что он играл так точно и прекрасно, тогда как сам сражался с болезнью и внутренним непостоянством.