Убежище 3/9 (сборник)

если кто-нибудь заберет его, пока тебя нет, – навсегда останешься такой…

– Н-нечего г-глотку драть, – с пьяной ленцой произнес кто-то.

Волк резко оборвал вой на высокой, отчаянной ноте и огляделся. На мосту чернела чья-то тень. В следующее мгновение обладатель тени громко рыгнул, потом довольно хихикнул и, покачиваясь, выступил из темноты на мост, в желтую полосу лунного света. Он оказался приземистым человекообразным существом в драной мешковатой одежде.

– Давно не виделись, М-маша-растеряша! Что, п-потеряла свой ножичек? – Существо было основательно поддатым; в руке его блестел нож – тот самый, который голая женщина воткнула в мост.

Волк втянул влажными дрожащими ноздрями густой запах перегара, сморщил нос и глухо зарычал:

– Маша-растеряша! Маша-растеряша! Хи-хи-хи-х… ой, м-мамочки, страшно-то как!

Волк перестал рычать и быстро, решительно прыгнул на человека с ножом, повалил его на спину и передними лапами прижал к мокрой холодной земле. Снова наморщил нос, готовясь вцепиться в поросшую синей щетиной шею.

– Но-но-но, Машенька, не шали! – Пьяный с неожиданной ловкостью крутанулся, высвободил руку с ножом и приставил острие к волчьему горлу. – Только дернись у меня, и я тебя, с-сука, прирежу. Второй раз сдохнешь. Как собака сдохнешь. То есть, прости, как волк…

Волк широко раскрыл пасть и тоскливо, с подскуливаньем, зевнул.

– Фу, Машенька, фу! – задрыгал ногами пьяница. – Отвали, я сказал! От тебя псиной несет!

Волк покосился на нож, потом с ненавистью посмотрел своими белесоватыми глазами в единственный глаз (второй был затянут бельмом) лежащего под ним человека и неохотно отполз в сторону.

– А ты, кажется, не рада встрече? – Одноглазый встал и принялся отряхивать свой замызганный балахон. – Линяешь, что ли, а, Маш?

Волк жалобно заскулил.

– Ну ладно, ладно, не плачь. Сейчас воткну его на место. Я же просто пошутил. Поиграть с тобой хотел. Ну, игривый я, что уж поделаешь…

Одноглазый не спеша взошел на мост, наклонился, прищурился.

– Откуда он торчал? Ты не видишь, а, Маш?

Поджав хвост, волк вскарабкался следом и ткнулся носом в крохотную выемку в доске.

– Ну да, ну да, в-вижу, – одноглазый пьяно пошатнулся и тут же метнул нож удивительно резким, точным движением: лезвие изящно вошло прямо в выемку, мелко задрожала рукоятка. – Ну все. Готово, собачка. Можешь кувыркаться. Ап!