Убежище

— Я расстроен, расстроен, но ни на секунду не поверю, что Аглаю могут убить. Нет, этому не бывать! Я подниму на ноги ОМОН и спецназ! Интерпол отыщет Аглаю даже в Австралии.

— Я тоже на это надеюсь.

— Тогда при чем тут траур?

— Это не просто траур, — чуть улыбнулась молодая женщина. — Это моральный траур. Наши с вами души скорбят по отсутствию Аглаи Тихоновны в наших сердцах, хотя телом она, может быть, еще жива.

— Вы думаете, что ей угрожает смерть?

— Если похитители не получат своих денег, они могут из чувства мести убить пленницу. А если получат, тем более убьют ее, чтобы замести следы.

— Но почему?

— А потому, что она запомнила их лица.

— Значит, мы должны спешить! — воскликнул Георгий Георгиевич.

— Разумно, — согласилась Элина Виленовна.

— Так где мой начальник охраны? Где гражданин Каин?

— В служебной командировке в Финляндии. Как только он вернется, я велю ему прийти к вам в кабинет.

В наступившей паузе громко, даже оглушительно зазвонил телефон.

Георгий Георгиевич с ужасом взглянул на аппарат и прижал пальчики к груди.

— Бери трубку! — приказала Элина Виленовна.

— Беру, беру, — согласился Георгий Георгиевич.

Он поднял трубку трясущейся рукой и спросил, сглотнув слюну:

— Кто говорит?

Видно, его спросили в трубке, и он быстро ответил:

— Правильно, это я у телефона. Именно Георгий Георгиевич Полотенц. Супруг пропавшей женщины. Вот именно, пропавшей! Конечно, вы можете ко мне подняться.

Георгий Георгиевич медленно и бессильно опустил трубку и шепотом сказал Элине Виленовне:

— Это милиция, они внизу. Но ведь я не хотел их вызывать.

— Не хотел или хотел — это не играет роли. Они уже здесь. Приведи себя в порядок.

— Конечно, конечно. — Полотенц попытался пригладить волосы, стал застегивать верхнюю пуговицу рубашки.

— Дурачок, — ласково, но строго произнесла Элина.

Она сделала шаг к шефу и быстрыми движениями взлохматила волосы, оторвала верхнюю пуговицу рубашки и больно стукнула кулачком в нос, отчего у Георгия Георгиевича потекли слезы.

— Ты что? — обиделся он.

— Вот так выглядит муж, почти потерявший свою жену и полный скорби по этому поводу, — ответила Элина Виленовна. — Я потеряла в жизни уже трех мужей и знаю, как нужно выглядеть.

— Их тоже похитили?

— Нет.

Открылась дверь, и вошли два милиционера в штатском.

Они были похожи, потому что были братьями.

Их так и называли — братья Хват: Борис и Глеб.

Старший брат носил усы, а младший их брил. Глаза у них были одинаковые, карие, ореховые, в густых ресницах.

Они были короткие, мускулистые и быстрые в движениях.

— Господин Полотенц? — спросил Борис Хват.

— Георгий Георгиевич? — спросил Глеб Хват.

Широким жестом Элина показала на фотографию Аглаи Тихоновны.

Борис Хват был опытным сыщиком. Он поглядел на фотографию.

— А что, у вас есть сведения, что ее уже ликвидировали? — спросил он.

Георгий Георгиевич метнулся к столу, стал срывать ленточку с фотографии, фотография вырвалась у него из рук и грохнулась на пол — стекло вдребезги.

— Нет! — закричал он. — Это легкомысленная ошибка. Моя Аглая жива. Зачем им ее убивать, если я готов заплатить за нее любые деньги?

— Вот именно, — сказал Глеб Хват. — Вот именно. Следствие интересует, какую сумму они надеются из вас вытрясти?

Георгий Георгиевич отвел взор и сказал:

— Не могу ответить.

— Это еще почему?

— Очень дорого, — сказал он.

Тут в разговор вмешалась Элина Виленовна.

— Георгий Георгиевич, — произнесла она. — Я бы на вашем месте сказала. А то господа сыщики подумают, что вы что-то скрываете.

— Ну как, вспомнили сумму? — спросил Борис Хват.

— Лучше скажите, — попросила его Элина. — Они не отстанут, менты проклятые!

— Ну что за выражения, девушка! — обиделся Глеб Хват. — Даже преступники к нам так уже не обращаются.

— Они попросили… — Георгий Георгиевич проглотил слюну, вздохнул и сказал: — Я на бумажке напишу. Даже стены имеют уши.

Дрожащей рукой он написал несколько цифр.

Борис Хват взял бумажку и прочел ее про себя. Покачал головой и протянул брату. Брат тоже прочел и произнес вслух:

— Пятьдесят семь миллионов! Ого-го!

— Тише! — прошипел Полотенц.

— В рублях или какой валюте? — спросил Борис Хват.

— В «у. е.», — сказала Элина Виленовна. — Именно в них.

— Ну они дают! — хором возмутились милиционеры. — Это открытый цинизм. Откуда у русского благотворителя могут быть такие деньги?

— И я так думаю, — согласился с ними Георгий Георгиевич. — Таких денег у меня быть не может.

— Значит, будем готовить операцию по захвату, — сказал Борис Хват. — Главное — узнать, где они ее держат. Будем держать вас в курсе дел. Когда вашу супругу найдем живой или мертвой, вам сообщат.

— Как так мертвой? — снова удивился Полотенц. Он очень переживал.

Но ему никто не ответил, потому что милиционеры уже покинули его кабинет.

Там воцарилась тишина.

— Каин не звонил? — спросил наконец Георгий Георгиевич.

— Пропал, — ответила секретарша. — Ума не приложу, где он может быть.

— Как только появится — сразу ко мне! Мы должны найти дорогую Аглаю раньше, чем это сделает милиция. Риск слишком велик.

— Конечно, — согласилась красавица Элина. — Нас волнует судьба человека, а им только бы план выполнить.