Убежище. Книга четвертая

– Ну конечно! Вот по названному вами адресу никакой коровы мы ни разу не проверяли! А это что значит?

– Что? – смутилась женщина.

– Да то, что вы внучку свою могли кормить творожком и поить молочком от больной коровы!

– Но я же всё кипятила!

– Женщина, ну вы же грамотная, чтоб не почитать, тем более что ребёнку берёте?! Например, при лейкозе коров сам вирус при кипячении погибает, а вот канцерогены – нет! А это очень и очень вредная штука! И при прочих инфекциях молоко надо кипятить не до закипания, а несколько минут! Горечь творога – это, скорее всего, мастит. Нет, возможно, и борщевик корова слопала, но при учёте того, что продавщица ваша всё делает втихую, возможен и мастит у коровки.

К вечеру у дома Лидии Семёновны появились люди, которых она категорически не желала.

– Хозя-а-айка-а! Открывайте!

– Чего надо? – Лидия недобрым словом помянула про себя давешнюю покупательницу.

– Проверка Роспотребнадзора. Поступил сигнал о том, что вы молоком торгуете, а никаких документов не оформляли, ветеринарный контроль не проходили, и качество вашей продукции может представлять угрозу для жизни человека.

– Ой, да что я там продавала, что… – заторопилась Лидия.

– А мне вы что, забесплатно отдавали? – выступила разъярённая покупательница. – И я лично могу назвать ещё с десяток людей, которые у вас молоко, творог и сыры покупали! Если ты торговала молоком от больной коровы, я тебе лично все волосы повыдергаю!

– Так, спокойно! – Инспектора и не то видали, поэтому сумели угомонить жалобщицу и пройти на участок опешившей Лидии Семёновны.

– Да я и без проверки могу сказать, что у коровы мастит! Вот на этой четверти точно. – Ветеринар сочувственно погладила симпатичную чёрно-белую коровку, опасливо косящую на неё влажными глазами с длиннющими ресницами. – Чем лечили? Антибиотики кололи?

– Нет! – буркнула Лидия. – От них вред один, от ваших антибиотиков.

– Ну да… Ну да… разумеется! А от навоза в стойле чуть не до вымени вреда нет, конечно! – хмыкнула ветеринар. – Так, все нормы содержания нарушены, вентиляция отсутствует, грязь и антисанитария страшная. Пробы молока я сейчас возьму…

– Я не разрешаю! Я свои права знаю! – заскандалила Лидия Семёновна.

– Не знаете, раз такие вещи делаете! – отрезали инспектора.

– Какие такие? У меня на корову паспорт есть!

– Да он на всех выдаётся! А вот прививки вы корове не делали, не регистрировались, регулярные проверки молока не проходили, а без этого никакую продажу производить нельзя категорически!

– Ах ты ж, мошенница! – Покупательница едва не впилась в Лидию, которая ловко спряталась за коровой.

– Так! Прекратить безобразие! Мы составим акт, будет перечень нарушений и штраф!

– Штра-аф! – ахнула Лидия, судорожно соображая, и кто же её так сглазил-то… Наверняка эти… С чёрной козой!

– Ну погоди у меня! – в довершение всего прошипела покупательница. – Я теперь всем скажу, какая ты молочница! Никто к тебе и близко не подойдёт. Хотя нет, подойдёт наверняка! Я вот знаю, что моя соседка молоко от твоей коровы не кипятила, пила и нахваливала, мол, какое натуральненькое! Только вот расстройство у неё постоянное, она мне всё жаловалась! – Женщина повернулась к инспекторам и ветеринару. – От маститного молока может быть расстройство?

– Запросто! – мрачно кивнул инспектор.

– Ну всё! Я тебе теперь такую антирекламу сделаю, что мало тебе не покажется! – прошипела бывшая Лидина покупательница.

И это было начало конца…

На следующий день, когда Людмила пришла «купить молочка», на стук в калитку никто не отозвался. Тогда она постучала к соседям.

– Ой, вы раньше у неё не покупали? Считайте, что вам очень повезло! У неё вчера тут такое было… такое! – заторопилась соседка.

Людмила только руками развела:

– Сколько верёвочке ни виться… И что теперь?

– Ну, ей сказали, что надо корову пролечить. А после этого она собирается её на мясо сдавать.

– Да почему на мясо-то? Если корова будет здорова…

– Так клиентура вся поотвалилась! Тут вчера до ночи демонстрации ходили! И сегодня с утра начали заново. Ругаются все. Кто детям «молочко из-под коровки» брал, кто сам пил «настоящее деревенское». И даже не кипятили многие! Так что никто у неё больше ничего покупать не станет, а куда ей это молоко девать? Если разрешение оформлять и сдавать на продажу, так это долго и муторно, да и денег таких она не получит! Коровку жалко, конечно, такой уж характер у неё славный…

И тут Людмила вспомнила про одну свою знакомую, которая осела в деревне и жаждала купить корову. И более того, совсем недавно подтверждала это желание.

– Мариночка! А вот помнишь, ты про корову говорила… Есть одна, грозит забой из-за мастита.

– Люд, да ты чего? – Марина всю жизнь проработала в строительстве и выражений не выбирала. – Да кто ж корову из-за такой малости забивает?

– А вот послушай…

Марина на подъём всегда была лёгкая, поэтому уже к вечеру стояла у дома Лидии и тарабанила в калитку так, что разъярённая хозяйка выскочила с уверенностью, что хоть одну скандалистку сегодня проводит с дивной склокой.

– Я по поводу покупки коровы! – издалека прокричала Марина.