Убежище. Книга четвертая

– А-а-а, ну, ладно! Тогда давай быстро! Чтобы через пять минут была здесь!

Настя вихрем влетела в подъезд, подпрыгивая от нетерпения, дождалась лифта и схватилась за смартфон.

– Мам, приехал папа, он хочет, чтобы я с ним отправилась к бабушке и там с кем-то познакомилась… – Настя вовсе не боялась ехать с отцом, просто знала, что должна маме отзвониться, что пришла из школы или что пошла гулять с Тусей. А потом, как же быть с их планами? Вдруг мама уже придёт, а её дома нет?

– С кем это ещё? Ты где? Дома уже? В туалет попросилась? Прекрасно. Вот и будь дома. Я сейчас ему позвоню и уточню, чего он хочет.

Звонок бывшей жены Понева раздосадовал.

– Настя тебе позвонила и доложила? Понятно! Уже успела настроить дочь против меня, да?

– Понев, у нас с тобой письменное соглашение есть, ты помнишь? Там прописано, что если ты хочешь ребёнка забрать, то меня об этом ставишь в известность заранее. Заранее, а не так, как ты сейчас делаешь. И с кем ты хочешь её познакомить?

– Ирина, я абсолютно разочарован в Настином воспитании! Ты что, заставила её передавать тебе все наши разговоры?

– Так у вас и разговоров-то нет – ты с зимы не появлялся. А у нас с Настей планы – поездка. И да, ты не ответил на вопрос!

– Ну, если тебе интересно, то у меня есть невеста и я хотел Настю ей представить! – надулся Понев, словно Ирина могла его видеть.

– Да, мне интересно всё, что связано с моей дочерью. И ты, как мне кажется, должен был поставить меня в известность! Нет, не о том, что женишься, – мне это безразлично, а о том, что Настя должна сегодня прибыть на аудиенцию.

Они попрепирались некоторое время, причём Понев упирал на то, что он добросовестно выплачивает алименты и даже не требует отчета, куда именно жена тратит его деньги.

– Слушай, я на работе и занята.

– Как всегда… – съязвил Николай Александрович.

– В пять я уезжаю с Настей к родителям. Приедем десятого. Потом договоримся, когда ты сможешь с ней встретиться.

– В пять? Да не смеши! Для того чтобы в пять куда-то поехать, ты должна уже из своего дурацкого офиса выбегать! – издевательски произнёс Понев.

– Коленька, я работаю в пяти минутах ходьбы от дома, и если ты не прекратишь меня доставать, я сейчас приду, возьму ракетку, которую ты Насте дарил, и… И употреблю её на благое дело! Понял?

Коленька понял, разочарованно что-то забухтел, но не посмел возражать, зная, что Ирина в подобном настроении способна на многое, даже на озвученный план действий.

Зато, вернувшись домой без Насти, он выдержал весьма неприятный разговор.

– Коля! Ты почему не привёз ребёнка? – Его матушка гневно подняла брови, узрев на пороге квартиры собственного сына в полном и фатальном одиночестве. – Ты понимаешь, что Ларочка её ждёт?

На пороге гостиной тут же нарисовалась Ларочка с таким выражением лица, что Понев внутренне поёжился.

– Николай, где же твоя дочь? – Густой низкий голос Ларисы был создан чтобы повелевать мужчинами, армиями и армадами, только вот почему-то ни армий, ни армад в распоряжении этой особы не оказалось, да и мужчины как-то не стремились задерживаться.

Если бы Лариса могла посмотреть на себя со стороны, то увидела бы, что далеко не всем представителям сильного пола нравится, когда ими «с порога» начинают командовать в лучших традициях рабовладельческого строя. Что едкие, пусть даже и отчасти справедливые замечания о внешности, манерах, заработке, семье и друзьях не всегда уместны, а частенько и вовсе недопустимы. Что даже наличие у Ларисы некоторого количества денег и бизнеса не даёт ей права распоряжаться жизнью окружающих так, словно она купила их в магазине в личную собственность!

В двадцать лет Ларисе не приходило в голову несколько смягчить свой характер, манеры и язык, а родители её только поддерживали, уверяя, что «эти негодяи тебя попросту недостойны», в двадцать пять природные «характерные качества» только развились и стали ещё более труднопереносимы, в тридцать к ней мужчины уже попросту не подходили – видимо, срабатывала некая встроенная в инстинкт самосохранения опция под названием «датчик приближения к самке богомола». В тридцать два она сочла, что родители, конечно, правы и все мужики негодяи, но надо же хоть какого-то негодяйчика завести. Хотя бы для продолжения рода!

«Негодяйчики» разбегались от неё, как встревоженные тараканы, справедливо рассудив, что такая женщина попросту опасна для здоровья, психики и надежды дожить до старости.

Ухаживать за ней решился только чрезвычайно мутный тип, которого она немедленно разоблачила как альфонса и вышвырнула из ресторана недрогнувшей рукой, предварительно заставив оплатить счёт. Опасливое восхищение официантов было единственным приятным воспоминанием от неудавшегося романа…

И тут мама заявила, что нашла то, что им нужно!

– Есть всего один недостаток: он разведён и имеется дочь, – доложила она Ларочке.

– Дочь? – Лариса презрительно вскинула брови. – Это ерунда! С этим я расправлюсь запросто!

– Разумеется! Только прошу тебя, счастье моё! Умоляю! Не спугни его сразу. Ну, он такой… Не очень видный… Зато не негодяй, управляемый и надёжный.