Убежище. Книга первая

– Это да. Только вот шок у меня оказался значительно меньше, чем казалось первоначально! – Владимир шел за мамой и всё оглядывался на насупленного Мишку, который поднял кота и устроил его себе на шею, как воротник. Настроение стало внезапно улучшаться. Странное оно у него сегодня…

– Короче, моя драгоценнейшая Мария Владимировна – это главбух мой, – пояснил он слушателям, – Успела спасти все деньги! Я ей премию выписал, но, по-моему, этого как-то маловато!

Людмила изумленно обернулась. – О как! Так ты за один день и разорился, и спасся? А Ника? Она про это ещё не знает?

– Неа. Да мне без разницы уже! Заявление на развод я подал. Завещание на тебя написал. Не смотри на меня так, словно ты меня сама прибить готова. Это разумно. Я только на тебя и могу рассчитывать. И Мишку только тебе могу доверить. Миш, ты чего хочешь? Раз уж я не разорился, что подарить?

На Владимира периодически нападали приступы щедрости, и он дарил сыну реально дорогие вещи, которые поддерживали его статус в классе.

– Ничего! Бабушка за тебя волновалась, а ты даже не сказал ей, что у тебя всё хорошо! – буркнул Мишка и удалился с Фёдором к себе.

– Злится… – фыркнул Владимир.

– Конечно, злится. Я очень переживала, но и он тоже волновался. И вовсе не оттого, что ты ему компьютер крутой не купишь! – она покачала головой на недоверчивый взгляд сына. – Мишка у нас замечательный! Вон, хоть Фёдора взять… Он же его из вашего дома привёз.

– Мам, ну, этого не может быть! – Владимир косился на тонометр, считая, что это потеря времени, но решил не спорить. – Я б кота-то заметил!

– Ты много чего не замечал, мой хороший. Миша нашел кота с подбитой лапой у тебя за гаражом – у него там было убежище, кормил его, приручил, кот восстановился, а дальше… дальше приехала я, – Людмила сочла давление вполне допустимым и выставила перед сыном тарелку с ужином.

– Вот почему он тогда не хотел ехать, – запоздало сообразил Владимир. – Так чего же мне не сказал?

– И что бы ты сделал, в свете ожидаемого появления наследника от Ники? – саркастически уточнила Людмила.

Он едва не подавился, так ярко вспомнились изумленные глаза Мишки, наливающиеся злыми слезами, когда он тряс его за шиворот и орал в лицо, требуя послушания.

– Нда… – он отложил вилку. – Как-то я был неправ. Слушай, неужели же он ухитрился кота спрятать и тайно увезти его? Или ты знала?

– Я спросила, что его там держит. С учётом наличия Ники, которая строила сложные-презрительные конструкции на физиономии, это должно было быть что-то очень значимое!

Владимир припомнил, как стремительно мама ухитрялась раскусить все его секреты и рассмеялся. – Шансов у него не было!

Как же давно они не разговаривали! Он с изумлением вспоминал, как сидел в машине, и у него не было сил даже выйти. Сейчас схлынула, куда-то исчезла вся та грязная и мутная пена, которая возникла вокруг после отъезда Ники. Оказалось, что это так важно – поговорить с кем-то близким, реально важным для тебя, с кем-то кому ты доверяешь безусловно.

Тикали старые часы на стене, пришла познакомиться и заторопилась обратно к проснувшимся котятам Маура, через форточку пришел Фёдор, который дождался, пока Мишка уснёт и отправился погулять.

– Ты, может, спать пойдёшь? – Людмила подливала чай сыну и машинально гладила кота. Нет, она бы и снотворное ему дала, но видела, что ему очень важно именно поговорить. Их разговоры словно вытягивали его из памяти вчерашнего дня, заживляли и успокаивали сердце.

– Нее, мне хорошо! Можно, мы ещё посидим? – он грел руки о чашку, косился на Фёдора, а потом осторожно протянул к нему ладонь. – Ишь ты. Недоверчивый!

– Так ты пока не заслужил, – пожала плечами Людмила. – А кот, между прочим, замечательный! Он Мишку от бультерьеров защищал.

Владимир слушал про Мишку и изумлялся. – Мне вообще кажется, что ты про кого-то другого рассказываешь!

– Милый, а как часто ты с ним сам общался, а не слушал, что тебе Ника в уши дует?

– Дааа, это вот ты права! Чё-то я сглупил. Надо было не позволять ей…

– Надо, и тебе теперь придётся заново знакомиться со своим сыном, – согласилась Людмила, понимая, что сейчас сын заговорит о том, что его гложет. Ситуация с деньгами была очень опасной, безвыходной, но она разрешилась благополучно, оставив только изумление и благодарность в адрес Володиной главбухши, а вот Ника…

– Я ж знал! Ну, что она не образец преданной и верной жены. Но мне казалось, что я справлюсь с этим, что я всегда справлюсь, а оно вон как получилось!

Он стиснул зубы так, что они заболели, сжал кулаки. Когда уже вечером он обнаружил на смартфоне сообщение о том, что с карты сняты деньги, он даже не удивился. Ника просила кинуть ей на его «хозяйственную» карту на покупку мебели в новую гостевую комнату.

– Милый, тысяч триста, триста-пятьдесят мне хватит. Ну, не дуууйся! Я же для нас старааааюсь! – она ластилась как кошка и его возражения таяли как снег по весне. В самом-то деле, что ему? Это же его дом, его жена! И не на глупости, а на мебель!