Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

— Поверь мне, она этого не делала. Если я не ошибаюсь, Бьюла невольно обзавелась алиби. Как раз сейчас его проверяют. Вряд ли она догадалась, куда клонит Хемингуэй, а я сообразил. Если человек, которого он отправил в ее дом, найдет там то, что она сказала, — а он найдет! — то ее оправдает фактор времени. Бьюла никак не могла попасть сюда даже на минуту раньше того времени, которое называет. Джим, стала бы она тащиться на Ирлс-Корт, если собиралась тайком вернуться и убить хозяйку? И откуда ей было знать, где именно искать миссис Хаддингтон? Той полагалось находиться в своей спальне вместе с горничной. Даже сумасшедший преступник не начал бы заглядывать во все комнаты дома, набитого слугами. Так не бывает!

— Да, — кивнул Джим. — Но тут все бессмыслица, остается один вариант — психопат-убийца! Убийство Паултоном человека, шантажирующего его жену, — это я еще могу допустить, пусть и с большим трудом, потому что все, что я о нем знаю, наводит на мысль: он отвадил бы шантажиста пусть суровым, но строго законным способом. Но убийство сообщницы шантажиста всего через два дня… С твоим приятелем Гизборо я не знаком, но, полагаю, если он без ума от этой недалекой девицы, а миссис Хаддингтон легла бревном поперек их дороги под венец — дочке ведь только девятнадцать лет? — то он мог бы счесть умным ходом убить ее тем же способом, которым было совершено первое убийство. А Хемингуэй решил бы, что преступник — одно и то же лицо и понятно какое…

— Джим, это совсем неплохо! — промолвил Тимоти. — Трудность лишь в том, что потребовалось бы отменное хладнокровие, не только чтобы такое совершить, но даже чтобы задумать, а о Гизборо этого никак не скажешь. На Паултона это больше похоже, но версия его исключает, он же у нас уже подозревается в первом убийстве… Гизборо — человек импульсивный, и, отдадим ему должное, вряд ли он покусился бы на мать девушки, на которой хочет жениться. Убийство в пылу аффекта — куда ни шло, но я не представляю, чтобы он хладнокровно спланировал подобное преступление.

— Какая же у тебя версия?

— Никакой, — хмуро буркнул Тимоти. — Все вращается вокруг первого преступления, а я не знаю, кто его совершил. Убить Сэтона-Кэрью могли пятеро: миссис Хаддингтон, Паултон, Баттеруик, Бьюла и я. Нас с Бьюлой можно исключить, миссис Хаддингтон тоже. В какой-то момент мне показалось, будто все указывает на нее. Причины, собственно, не было, просто рассказ Бьюлы про чертов моток проволоки вызвал у меня подозрение. Что ж, данная версия зашла в тупик и там испустила дух. Остаются Паултон и Баттеруик. Баттеруика я подозреваю скорее в первом убийстве, Паултона во втором. Но и эта комбинация при тщательном рассмотрении разваливается.

— Минуточку! Разве ты не говорил, что не все действия врача в тот вечер получили подтверждение?

— Брось, Джим, не забрасывай удочку в тухлое болото! Ты можешь вообразить, чтобы модный врач задушил человека во время бриджа?

— Почему нет? Вдруг Сэтон-Кэрью представлял для него угрозу?

— Иными словами, шантажировал его? Тогда проще было бы подмешать ему в питье яд.

— Вовсе нет, — отмахнулся Джим. — Яд превратил бы его в главного подозреваемого.

— Твоя правда, — вздохнул Тимоти. — А теперь объясни, зачем ему понадобилось убивать миссис Хаддингтон?

— Пока не придумал, — сознался Джим.

— Кстати, найди объяснение, как он незаметно для всех попал в дом.

— Не получается.

— Что я говорил! И не напоминай мне про бедного старика Роди Уикерстоуна, не трать время зря. Он напрашивается в дома к безнадежным выскочкам, соглашающимся кормить и поить его, как он привык. Ну и что? Повсюду твердит, что преступник не джентльмен, поскольку удушение — самый низкий способ убийства, которого не позволит себе ни один человек хорошего происхождения, тем более в чужом доме. Хорош убийца!

— Согласен, вычеркнем и его. Что дальше?

— Полагаю, первое убийство было заранее спланированным, а второе нет. Если исходить из этого, то оба преступления совершил один человек. Положение стало, очевидно, отчаянным, миссис Хаддингтон надо было заткнуть рот. Вдруг она знала, кто совершил первое убийство?

— Почему тогда миссис Хаддингтон не сняла с себя подозрение, почему не рассказала полиции о том, что ей известно?

— Если бы ей грозила тюрьма, она бы все выложила. Но ты не имел счастья ее знать! Других таких хладнокровных и расчетливых женщин, как она, я не встречал. Вот моя догадка: она замышляла свой крупнейший шантаж, потому и пришлось ее устранить.

— Да, но… Подожди, Тимоти! Что помешало бы злоумышленнику дождаться, пока дым рассеется, и избавиться от миссис Хаддингтон позднее, когда из дома уберется полиция?

— То и помешало бы, что миссис Хаддингтон сама была подозреваемой! Он решил не рисковать. Если бы ей предъявили обвинение в убийстве, она сразу раскололась бы, никуда бы не делась!

— Где-то здесь кроется изъян, — протянул Джим. — Хотя отдаю должное твоему хитроумию, надо только устранить первое препятствие. Неужели у нее хватило бы наглости нажиться на гибели лучшего друга?