Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Уорренби? (сборник)

Джеймс Кейн улыбнулся ей, в три прыжка обогнул стол, чтобы поцеловать ее в щеку и ласково проститься, и удалился с намерением продолжить развлекаться в ближайшем населенном пункте. Из этого миссис Кейн уяснила, что утрата конечности не представляет для него ни физического, ни морального неудобства и он намерен побывать в Лондоне и там постараться отговорить единоутробного брата от заключения нежелательного брачного союза. Теперь она могла посвятить себя домашним проблемам, ведь, что бы Джим ни говорил, он обладал немалым влиянием на Тимоти и был способен уладить все неприятности.

Эти успокаивающие умозаключения миссис Кейн были бы верны, обратись леди Харт за помощью к ней раньше или отправься Кейн в Лондон без промедления. Вышло же так, что, добравшись до Лондона, он принял участие в действе, которого, как было без прикрас заявлено жене, успел за свою безгрешную жизнь наесться досыта.

Глава 2

– Возьми эклер! – великодушно предложил молодой Харт. – Он сделан, вероятно, из заменителей яиц и наполнен синтетическим кремом, что гарантирует атрофию, а вовсе не избыток веса.

Его спутница, долго сидевшая в хмуром молчании, подняла голову, улыбнулась и произнесла:

– Нет, благодарю, я не боюсь располнеть.

– Это никуда не годится! – простонал Тимоти. – Что за отталкивающее место!

– В каком смысле?

– В том смысле, что это место производит отталкивающее впечатление. Столик маленький, шаткий. Неудобные стулья, мешающие нормальному общению. Атмосфера, как в балагане…

– Я не об этом. Почему никуда не годится, что я не боюсь располнеть?

– Это единственное, чего ты не боишься, насколько я успел заметить.

Она взглянула на него испуганно, потом уставилась в стол и заявила:

– Не говори глупости!

– Я не о том, что всего остального ты боишься. Просто не успел выяснить, чего еще ты не боишься. Чаю?

– Я не выйду за тебя! – выпалила Бьюла.

– Подобные заявления, – ответил Харт как ни в чем не бывало, – не следует делать в людных местах. К тому же это неправда.

– Ты ошибаешься. Я никак не могу выйти за тебя замуж. Как я сразу этого не поняла?

– Почему? Разве у тебя муж-католик, отказывающийся дать тебе развод, или еще какая-нибудь помеха? – с любопытством осведомился Тимоти.

– Конечно, нет!

– Тогда нам не о чем беспокоиться.

– Это тебе кажется. Дело в том, что… Кое о чем в моей жизни ты не имеешь никакого представления!

– Естественно, мы знакомы всего месяц.

– Тебе это не понравится.

– А я уже могу сказать, что в твоей юной жизни мне совсем не нравится, вернее, кто: Дэниел Сэтон-Кэрью.

Она вспыхнула:

– Он для меня пустое место, не беспокойся!

– Приятно слышать. Тогда пусть больше не обнимает тебя и не называет своей маленькой протеже.

– Такая уж у него манера. Он годится мне в отцы.

– Да, что вызывает еще больше возражений, – заметил Тимоти.

Бьюла прикусила губу и угрюмо промолвила:

– В общем, ты тут совершенно ни при чем.

– Еще как при чем! Ты дала мне слово, девочка моя!

– Как дала, так и заберу. Я не могу стать твоей женой.

– Тогда я засужу тебя за нарушение обещания. Кстати, чем вызвана подобная резкая перемена?

– Наверное, у меня случилось временное помешательство. Ума не приложу, зачем тебе жениться на мне.

– Господи, а то я не говорил! Я тебя люблю!

– Говорил, говорил… – пробормотала она. – Этого-то я и не понимаю. Откуда взялась любовь?

– На твоем месте я бы об этом не беспокоился. Конечно, если ты настаиваешь, я бы перечислил многое, из-за чего меня к тебе влечет, но по большому счету все это не так важно. Если совсем просто, мы с тобой подходим друг другу. Разве нет?

– Да, но…

– Вот видишь! Знаешь, для умной девушки ты говоришь глупости. Ведь ты сильно удивишься, если я спрошу тебя, что такого ты во мне увидела, чтобы влюбиться?

Глаза Бьюлы весело сверкнули:

– А вот и не удивилась бы! Любому с первого взгляда ясно, что€ меня привлекло. То, на что клюнули еще с полсотни девушек.

– Ты преувеличиваешь, – возразил Харт. – Правильный ответ – сорок три, включая мою малолетнюю племянницу. Боюсь, что наш брак ее сильно огорчит. Она говорит, что сама хочет выйти за меня замуж, что, разумеется, немыслимо. Если бы мы жили в Средневековье, я бы мог добиться исключительного разрешения.

– Вот дурак! – улыбнулась мисс Бертли. – Не думаю, что племянница – единственная твоя родственница, которая была бы недовольна нашим браком.

– Твоя семья меня не примет?

– У меня нет семьи! – отрезала она.

– Совсем?

– Есть дядя, он женат. Я с ними не общаюсь.

– Ну и повезло мне! – воскликнул Харт. – Мне совсем не хотелось знакомиться с кучей теток и кузенов. Брат свидетельствует, что это ад. Он через все это прошел. Рука распухает от пожатий, ноги гудят от ходьбы, ты думаешь, будто приготовил удачную фразу, а оказывается, что это те слова, которых не следовало произносить.

– Как у меня с твоей матерью.

– Наоборот! Отчетливо помню, как ты сказала ей «как поживаете?» и отпустила невинное замечание насчет зла, порождаемого прогрессом, примером коего служит отбойный молоток. Дальше ваша беседа сплошь состояла из междометий.

Возникла неловкая пауза.