– О да, – произносит человек внизу. – Мне все известно. Мне известно не только то, что вы специально организовали эту пантомиму, но и решили с ее помощью убить двух зайцев. Поначалу вы хотели тихо украсть камни и сбежать, но сообщник предупреждает, что вас уже подозревают и вечером должен прийти полицейский, чтобы вывести вас на чистую воду. Обычный вор поблагодарил бы за сигнал и поспешил скрыться, но вы не обычный вор, вы – поэт. У вас уже родился хитрый план спрятать алмазы среди фальшивой мишуры на сценическом костюме. Далее, вам пришло в голову, что раз вы играете роль Арлекина, появление полицейского окажется весьма кстати. Почтенный полицейский выходит из полицейского участка в Патни, чтобы найти вас, но вместо этого попадает в самую хитрую из всех ловушек, которые когда-либо были придуманы человеком. Когда дверь открывается, он выходит прямо на сцену рождественской пантомимы, где танцующий Арлекин начинает его бить, подбрасывать, таскать и оглушать под дружный хохот самых уважаемых людей в Патни. О, я не думаю, что вам когда-нибудь удастся придумать что-то лучшее. Кстати, можете отдать мне алмазы.
Зеленая ветка, на которой покачивалась сверкающая фигура, скрипнула, словно от удивления, но голос продолжил:
– Фламбо, я хочу, чтобы вы отдали их мне, и хочу, чтобы вы покончили с такой жизнью. Вы еще молоды, вы сохранили чувство юмора и честь для вас не пустое слово. Не думайте, что так останется всегда, если вы не прекратите заниматься этим ремеслом. Люди могут оставаться всю жизнь примерно на одном и том же уровне добра, но еще никому не удавалось, удержаться на одном уровне зла. Эта дорога ведет только вниз. Человек с добрым сердцем начинает пить и ожесточается, человек искренний убивает и лжет, чтобы скрыть свою вину. Я знаю множество людей, которые, как и вы, поначалу считали себя честными преступниками, думали, что всю жизнь будут вот так весело грабить богатых, но все они рано или поздно были втоптаны в грязь. Морис Блюм начинал как идейный анархист, защитник обездоленных, но превратился в грязного шпиона и доносчика, которого использовали и презирали обе стороны. Гарри Бэрк начинал свое движение «Деньги для всех», искренне веря, что творит добро, а теперь живет за счет своей полунищей сестры, выпрашивая у нее деньги на бренди и содовую. Лорд Эмбер связался с дурными людьми, воображая себя благородным рыцарем, а сейчас платит половине самых подлых лондонских шантажистов. Капитан Барийон, знаменитый благородный апаш. Он жил до вас и умер в сумасшедшем доме, вопя от ужаса и видя в каждом, кто приближался к нему, «стукача» или скупщика краденого, которые предали его и затравили. Я знаю, Фламбо, сейчас перед вами лес, и вам кажется, что там вас ждет свобода. Я знаю, в любую секунду вы можете, подобно обезьяне, перебраться по веткам в этот лес и скрыться, но когда-нибудь, Фламбо, вы превратитесь в старую седую обезьяну. Вы сядете посреди этого леса, на сердце у вас будет холодно, и голые ветви не спасут вас от смерти.
Никакого движения не последовало, как будто человечек внизу держал того, кто был наверху, на каком-то длинном невидимом поводке. Он продолжил:
– Ваше падение на дно уже началось. Когда-то вы хвастали, что никому не причиняете зла, но сегодня вечером вы совершаете очень злой поступок. Вы подводите под подозрение честного юношу. Из-за вас на него уже пала тень. По вашей вине он будет разлучен с любимой женщиной, с женщиной, которая любит его. Но если сейчас вы не остановитесь, в будущем вы совершите вещи куда более страшные.
Три желтых алмаза упали с дерева на землю. Невысокий священник нагнулся, чтобы поднять их, а когда распрямился, серебряная птица уже упорхнула, и зеленая деревянная клетка опустела.
Возвращение драгоценных камней (кто мог подумать, что отец Браун случайно найдет их в саду!) произвело настоящий фурор и стало достойным завершением необычного вечера. Сэр Леопольд, настроение которого поднялось до невиданных доселе высот, даже сказал священнику, что, хоть сам он и придерживается более широких взглядов, тем не менее уважает тех, кому вера предписывает вести жизнь замкнутую и ничего не смыслить в делах мирских.
Молот Господень