Убийства в десятиугольном доме

Дверь ванной открывалась в сторону кухни. Ван шагнул к двери, обходя справа стоявший посередине холла стол. Слух не улавливал ни звука.

Проводя левой рукой по обтянутым голубой тканью спинкам стульев, он двигался вокруг стола. С каждым шагом сердце колотилось все сильнее. Он подошел ближе. Теперь уже можно было видеть, что находится там, за приоткрытой дверью. И он увидел…

– А-а! – вырвалось у Вана. Крик получился сдавленный, словно его душили. По всему телу пробежала дрожь. Ноги как бы приросли к полу.

За дверью, возле умывальника лежало что-то белое.

Платье, отороченное тонким кружевом. Бессильно вытянутая худая рука. Черные волосы, разметавшиеся по полу. Это было бездыханное тело Агаты.

– А!.. А!..

Ван застыл на месте, прижав правую руку ко рту. Где-то глубоко внутри шла отчаянная борьба между рвотными позывами и желанием заорать во все горло. Голос не слушался Вана.

Вцепившись рукой в спинку стула, он скрючился и в такой позе на трясущихся ногах поплелся к комнате По.

* * *

Бешеный стук в дверь заставил По подскочить на кровати.

– Что?! Что случилось?!

Ему потребовалось всего мгновение, чтобы стряхнуть с себя сон, откинуть одеяло, вскочить с кровати и броситься к двери.

– Кто это?! Что случилось?!

Ответа не было.

Стук оборвался, и вместо него под дверью кто-то заскулил. По торопливо отодвинул щеколду и повернул ручку. Но дверь не открылась – уперлась во что-то с той стороны.

– Эй! Кто там?

По навалился на дверь всем весом, толкнул ее плечом. Через образовавшуюся щель ему удалось выбраться в холл.

Перед ним был привалившийся к двери Ван. Он зажимал рот обеими руками, его трясло как в лихорадке, спина ходила ходуном.

– В чем дело, Ван?! Что с тобой?!

По положил руку на спину приятелю, и тот, не отрывая одной руки ото рта, другой показал на соседнюю, ванную комнату.

– Что?

Дверь была наполовину открыта, но По со своего места не мог видеть, что внутри.

– Ну что там такое?

– А-Агата…

– Что-о?! – выкрикнул По, не дожидаясь, когда Ван договорит, и отдернул руку от его спины. – Агата?! А ты сам в порядке?!

Продолжая жалобно скулить, Ван кивнул. По одним прыжком подскочил к ванной и заглянул в приоткрытую дверь.

– Эллери! Леру! Проснитесь! Вставайте! – кричал он.

* * *

Эллери разбудил громкий стук – кто-то изо всех сил ломился кому-то в дверь.

«Хорошо, что не ко мне», – подумал он и тут же сообразил: что-то случилось. Тут же послышался громкий низкий голос.

Это голос По, значит…

Эллери соскочил с кровати, схватил кардиган. Правая лодыжка под тугой повязкой уже болела не так сильно.

Голос По не стихал. Похоже, он разговаривал с Ваном. И тут послышался его крик: «Агата?!»

Эллери уже потянулся к ручке двери, собираясь выйти из комнаты, как услышал громкий голос По, который звал их с Леру.

– Что случилось? – спросил Эллери, открывая дверь, и перед комнатой По увидел Вана на четвереньках. Дверь, которая вела в ванную, располагавшуюся как раз напротив комнаты Эллери, была распахнута настежь. Посреди ванной кто-то лежал лицом вниз. Агата?! По склонился над ней, стоя на одном колене.

– Ее убили?

– Похоже на то. – По повернулся к Эллери. – Вану плохо. Надо, чтобы его вырвало. Поможешь?

– Понял.

Эллери подошел к Вану, помог ему подняться и отвел на кухню.

– Тебя не отравили?

– Нет! Просто это так неожиданно… я увидел там Агату…

Ван захрипел, опустив голову над раковиной. Эллери потер ему спину.

– Выпей водички. Видно, что желудок пустой. Все равно из себя ничего не выдавишь.

– Я… я в порядке. Я сам. Иди лучше туда.

– Ладно.

Эллери повернулся и, выйдя из кухни, присоединился к По.

– Она умерла, По?

Тот закрыл глаза и кивнул.

– Снова яд. На этот раз похоже на синильную кислоту.

Он перевернул тело Агаты лицом вверх. Ее глаза были широко распахнуты, рот слегка приоткрыт, на лице застыло выражение не боли, а скорее удивления.

По протянул руку и закрыл глаза Агаты. Лицо ее выглядело удивительно невинным и спокойным. Перед смертью она еще успела накраситься. Лежала как живая – розовый тон на щеках, ярко-красные губы… Казалось, вот-вот заговорит. В воздухе висел легкий сладковатый запах, который, видно, и дал По основания говорить о яде.

– А-а… – Эллери нахмурился, так что брови сошлись на переносице. – Да, тот самый запах миндаля.

– Точно. Знаешь, давай отнесем ее в комнату.

Только По собрался поднять тело за плечи, как в ванную, пошатываясь, вошел Ван. Прислонившись сухой спиной к стене, он обвел глазами холл. Лицо его было мертвенно-бледным.

– Эй! А где Леру?

– Леру?

– Ну да…

Эллери и По впервые за это время посмотрели на дверь комнаты, в которой жил Леру, и у них одновременно вырвался то ли крик, то ли вздох.

Третья жертва

Табличка с надписью красными иероглифами, прикрепленная к двери, казалось, насмехалась над ними.

3

– Что за!.. Выходит, Агата – четвертая жертва? Леру! – Эллери бросился к двери. – Леру! Леру!.. Бесполезно. Заперто… Ван, у тебя нет второго ключа?

– Послушай, здесь не гостиница.

– Тогда надо ломать! Навались! – скомандовал По.