Убийства в Плейг-Корте

— Имя, — повторил я, — и слово «зарыт»… — В голове вдруг возникла ужасная мысль — как поступит кто-то из четырех или трех неврастеников, если вдруг осознает, что Дартворт прохвост и обманщик? — А Дартворт, — продолжал я, не оглашая смутных подозрений, — всех озадачил своим заявлением, будто в записке упоминается Луис Плейг… Впрочем, возможно, он нечаянно выпалил то, что было у него на уме. Кстати, кто-нибудь тут, во дворе, похоронен?

Губы Мастерса дрогнули в тихой улыбке. Он безмятежно взглянул на меня:

— Только сам Луис Плейг, сэр.

Охваченный справедливым негодованием, я раздраженно заметил: видно, история всем известна, все делают загадочные намеки, а мне никто ничего не рассказывает.

— В одной книге в Британском музее этой истории посвящена целая глава, — сообщил Мастерс. — М-м-м… Разве мистер Холлидей не передал вам пакет с документами? — Он проследил, как я лезу в карман, где лежал забытый пакет в оберточной бумаге. — Гм. Правильно. Осмелюсь заметить, нынче ночью, сэр, у вас будет вполне достаточно времени для чтения. Тот самый Плейг — замечательный типчик, — восхищенно, но с полным спокойствием объявил инспектор. — Впрочем, перейдем к фактам, Берт. Что тут сегодня происходило?

Макдоннел начал быстро и толково рассказывать, а я вытащил из кармана пакет и, пока он говорил, машинально взвешивал его на ладони. Рассказ сержанта сводился к следующему. Узнав от Теда Латимера о намеченном предприятии, он самовольно пробрался во двор — ворота были открыты, — виновато признавшись, что затеял сумасбродную охоту на диких гусей. В половине одиннадцатого появились все шестеро — Дартворт, Джозеф, леди Беннинг, Тед Латимер с сестрой и майор. Пробыв какое-то время в доме, куда Макдоннел не мог заглянуть, Тед и майор Фезертон открыли заднюю дверь и принялись подготавливать каменный домик для Дартворта, что-то там оборудовать…

— Колокол? — догадался Мастерс. — Тот самый, что висит в галерее?

— Точно! Прошу прощения, сэр… Да, я был весьма озадачен, наблюдая за ними. Тед по указаниям Дартворта прикрепил проволоку, протянул через двор, влез на какой-то ящик, другой конец просунул в окно домика. Дартворт снова ушел отдыхать, а Тед с майором суетились в домике, разжигали камин, свечи, двигали мебель, не знаю, чем они еще там занимались — мне не было видно, только слышались ругательства. Я так понял, что колокол будет служить для подачи сигнала, если Дартворту потребуется помощь. — Макдоннел кисло улыбнулся. — Потом они вернулись, и Дартворт сказал, что готов. Похоже, он нисколько не нервничал. Не знаю, чего он боялся, но только не домика. Остальное вы знаете.

Мастерс минуту сидел в размышлении и, наконец, поднялся:

— Пойдемте. Кажется, у нашего Холлидея небольшие проблемы. Я сам заберу у них этого медиума. И задам несколько нескромных вопросов, а, Берт? Ты пойдешь со мной, только никто тебя видеть не должен… — Инспектор взглянул на меня.

— Если не возражаете, Мастерс, — сказал я, — я здесь немного посижу и загляну в пакет. Если понадоблюсь, позовите.

Я вытащил из кармана перочинный нож, перерезал ленту. Мастерс с любопытством смотрел на меня.

— Что у вас на уме, разрешите спросить? — отрывисто бросил он. — Когда у вас в последний раз возникало подобное настроение, мы сумели арестовать…

Я заверил, не совсем искренне, что никаких идей не имею. Мастерс промолчал, не поверив, и кивком поманил за собой сержанта. После их ухода я поднял ворот пальто, сел па ящик, освобожденный инспектором, положил перед собой пакет, но не стал разворачивать его, а принялся раскуривать трубку.

По правде сказать, у меня имелись два соображения, очевидные, но противоречащие друг другу. Если Дартворт испугался не пишущего привидения, значит, его ужаснула реальная простая угроза — скажем, разоблачения, — исходящая от человека. Возможно, тут есть нечто сверхъестественное (хотя этого я пока не мог допустить) или кто-то просто выкинул тот самый трюк с подсунутой в бумагу запиской, который описывал Мастерс. В любом случае Дартворт увидел серьезную и страшную опасность, грозящую ему. С другой стороны, возможно, это не связано ни с Плейг-Кортом, ни с происходящими в данный момент здесь событиями.

Однако, рассуждая чисто теоретически, если бы Дартворт боялся самого Плейг-Корта, то вряд ли вел бы себя так, как сегодня. Он единственный сохранял спокойствие и уверенность, с удовольствием дергал марионеток за ниточки и без всякого опасения сидел в темноте. Если бы в записке действительно шла речь о Плейг-Корте, он, по всей вероятности, показал бы ее остальным. Он заговорил о Плейг-Корте именно потому, что этот дом пугает всех, кроме него.