Убийства в волжском городке

– Да, мы там стояли. Красивая была девушка! Одно слово, рыжая! Как увидишь…

Клавдия фыркнула.

– Вот что я вам говорила? Всех мужиков она в нашем городке с ума свела.

– Вы думаете, что ее из ревности кто-то…

– Прикончил, что ли? А что…Я этому не удивлюсь! Что она вообще тут делала? Днями на берегу лежала, а ночами?

– Да уж!

– То-то!

Я решила дальше не участвовать в разговоре.

– Ладно, я пойду пройдусь. Что дома-то сидеть?

– Вот-вот! Хотя жарко сегодня сверх всякой меры. Вы лучше в тени где-нибудь посидите!

– Хорошо!

И тут я увидела в окно Влада, а рядом с ним все того же старика, только был он в этот раз в какой-то серой жилетке, надетой поверх все той же рубахи. Он что-то объяснял Владу, а тот вроде с ним не соглашался.

А Влад этот, между прочим, очень симпатичный! И маму свою вон как любит! Только где он ночью был? В дороге? А может, это он красавицу и Андрея Кузьмича того… Но у меня язык не поворачивался назвать словами то, о чем я в глубине души думала. Может, он тоже клад ищет, хоть и скрывает, а пенсионер этот что-то знал, и девушка что-то видела? Ладно, хорошо, что Ольга уехала из их дома, хотя с другой стороны, что ей-то могло угрожать? А вдруг она также что-то увидела или узнала, пока мы все на речку ходили, поэтому и сбежала? Нет, тогда бы она меня здесь одну не оставила, не такая она подруга.

Но о чем, однако, они так увлеченно беседуют? Влад вроде яростно от чего-то отказывается, а старик на него наступает, как бы старается что-то втолковать, еще и палкой размахивает. Может, ему известно, что произошло прошлой ночью в городке? И, может, он при каких-то событиях присутствовал? Не зря же он утром около разрушенной лестницы оказался.

А тем временем старик и Влад резко обернулись к дому Клавдии. Вот это да! Почему, интересно? От неожиданности я даже отпрянула от окна вглубь комнаты. Правда, потом быстро сообразила, что стоят они далеко, и из-за занавески им все равно меня не видно. Но что-то мне стало жутковато! Вообще городок этот только с виду мирный, беззаботный, а в глубине чего здесь только нет! И все эти сокровища, усадьба, привидения как-то между собой связаны. Но как? Наконец, Влад резко махнул рукой и зашагал прочь, а старик тоже куда-то заковылял. Ладно, пойду и я на улицу. Что дома сидеть? Чему быть, тому не миновать!

И только я стала закрывать дверь калитки, как ко мне подошел все тот же белый старик.

– Ты, милая, тоже уезжать собираешься?

– Я? Нет. А что?

– Видел я, как твоя подруга укатила. Только пыль столбом!

– Она испугалась. Не за себя, за детей.

– А ты, значит, не боишься?

– Не знаю.

– Не бойся! Я хочу тебе одно место показать.

– Какое место?

– Узнаешь! Только не бери с собой никого.

– Почему?

– Не надо.

– Хорошо.

– А ты не побоишься со мной пойти?

– Нет.

– Тогда иди.

– Куда?

– За околицу. Я тебя там ждать буду. Не надо, чтобы тебя со мной видели.

– Ладно.

– Вот за эти дома ступай, мимо заборов, а там я тебя встречу.

– Хорошо.

Дальше все было как в тумане. Я шла и не понимала, как это я одна куда-то отправилась? Надо было вернуться, взять с собой Кешку или еще кого-нибудь. Но старик же сказал, что никого брать нельзя! Одно я только понимала, что иду в сторону противоположную усадьбе, и это меня как-то успокаивало. Наконец, деревня закончилась, и я пошла по дороге. Вдруг из зарослей кустов вышел старик.

– Иди сюда.

– Куда?

– За мной.

Старик опять свернул в кусты. Я кое-как за ним продралась, но дальше было проще. Мы ступили на узенькую тропинку на лугу, которая повела нас в ближайший лесок. Я перевела дух. И напрасно. Потому что вдруг оказалось, что в этом милом леске, так дружелюбно покачивающем кронами деревьев, находится сельское кладбище. Меня стало жутко трясти, но старик, не оборачиваясь, шел вперед, и я старалась от него не отставать. Вдали показался просвет и водная гладь. Мы уже были на высоком берегу. Наконец, старик остановился.

– Вот она!

– Что это?

– Могилка ее.

– Кого?

– Ксении.

– Григорьевой?

– Ее.

Он показал на какое-то искореженное металлическое сооружение с крестом наверху.

– Заросла только. Я каждый год убираю тут все, порядок нахожу, но ведь лето, дожди, трава так и прет.

Внизу была приделана каменная плита. Буквы на ней плохо просматривались, но прочитать написанное было можно.

– Владимир Григорьев. Это кто?

–Муж ее.

– Ух ты! Больше ста лет его уже нет на свете!

– А Ксения где?

– Она тоже тут.

– Ксения?

– Да.

– Тут?

– Да.

– Не понимаю. Мне же рассказывали, что никто не знает, где она похоронена.

– Тут. Мы с дедом моим ее сюда той ночью принесли.

– Сюда? И никто ничего не видел? Разве такое может быть?

– Дожди тогда долго шли. Да никому эта могилка и не нужна была.

– Значит, никто не связал ее исчезновение с этим местом?

– Нет. Она всем говорила, что вот скоро я уеду отсюда, уеду… Обманывала всех! А ведь могла далеко уехать, денег у нее много было, но не захотела его здесь одного оставить. Не смогла. Ушла вот к нему… Не могла она без него жить. Не могла! Любила очень.

– Ничего не понимаю. А почему все здесь такое изуродованное?