Убийственная осень

— Я, когда мы только ехать решили, залезла в Интернет на работе и почитала про Бабий остров. Там сказано, что на маленьком островке рядом, Мефодиевском, похоронена преподобная Ефросинья, очень святая женщина. Паломники и едут-то, собственно, к ее мощам приложиться и вот еще к старцу, который мне загадки загадывает. Это все знают. Я решила проявить осведомленность. Как мы с ней спелись, а?

— Нет слов. А ты откуда знаешь батюшку Иллариона? Ты и в церковь-то эту не ходишь, хоть она и рядом с домом.

— Ну, один раз я все-таки там была. Батюшка молодой, красивый, бабки о нем тамошние говорили. Я и запомнила имя. У меня память крепкая на всякие чудные имена. Так что к восьми часам нам снова одеваться в паломниц. Ох, чтобы только эти двое решили не ехать. Услышь меня, Боже, я тебе тогда пять свечек поставлю!

— Что-то маловато, — сказала Васса и съязвила: — Будет Бог беспокоиться за такое дохлое вознаграждение.

— Ну, тогда восемь, и толстых.

— Слышала бы тебя эта почтенная женщина, которую ты надула! — И подруги рассмеялись.

Они прибежали в монастырь даже раньше восьми. И женщина из свечного ящика сказала, что те двое паломников не пришли и она со спокойной совестью теперь запишет Овчарку и Вассу на экскурсию. Подруги сдали ей по четыреста рублей. Им было сказано к четырем утра явиться на причал, к катеру «Святитель Николай».

— Что так рано? — спросила Васса, и Овчарка опять сердито двинула ее в бок кулаком. Женщина объяснила, что паломникам надо вернуться в монастырь к шести часам вечера, чтоб попасть на вечернюю службу.

— Васса, ты что? — рассердилась Овчарка, когда они вышли. — Чуть все дело не испортила!

— Я просто удивилась. Я раньше не знала, что верующие так рано встают.

— Завтра лучше помалкивай. Платок надвинь пониже, чтобы этот Панкратий тебя не узнал. Главное — на катер сесть. Если что — не сбросят же они нас за борт. И на острове не оставят — там ведь никто не живет. Я хотела сегодня сходить в этот Арт-ангар, поглядеть, что это такое. Но раз такое дело, пойдем ляжем спать пораньше. В конце концов, в клубы можно и в Москве ходить. Хотя, слушай, мысль! Съездим вечерком на остров Успенский! Это лучше, чем клуб!

— Это что еще за остров? Что-то мне название его не слишком нравится.

— Мне про него Евгения рассказывала.

— Старая лесбиянка, которой ты нравишься?

— Не придуривайся, а? Очень интересный остров. Там всех хоронят. Круто.

— Рехнуться можно от крутости. Памятнички, крестики, гробики, саркофагики, черепочки. Я и сама иногда люблю походить по кладбищам. Но не тогда, когда где-то ходит некто, кому очень хочется тебя убить. Ты что, про все уже забыла?

— Не забыла. Ты подумай только, как занятно, там надо оказаться к полуночи, найти одну часовню, встать к ней спиной и ждать.

— Чего ждать? У моря погоды?

— Нет, пророчества о своей судьбе. И еще, там можно на часовне этой написать заветное желание.

— Погоди, ты хочешь сказать, что туда надо ночью ехать?

— Ну да.

— Ты точно спятила, Овчарка.

— А что, туда на веслах добираться тридцать минут. На катере домчимся за десять. Успеем еще вернуться и отоспаться до четырех утра.

— Я против.

— Почему?

— По кочану и по капусте. Во-первых, убийца. Во-вторых, море разволнуется, и мы оттуда не выберемся к сроку, к тому же нас может отнести течением к черту на кулички. Ты что, забыла, что моя роль в нашем дуэте такая — ты предлагаешь всякую ерунду, а я говорю тебе, что осуществить можно, а что нельзя, поскольку это бред. Так вот, поездка ночью на твой Усопший остров — из разряда самых завиральных идей.

— Сама ты Усопший, тогда, Васса, я туда одна поеду, так и знай. Я умру, если не увижу этого погребального острова.

— Ну и ради бога, Овчарка.

— И упрямая же ты, Васса. Ладно, я поеду, и меня там убьют. А тебя потом совесть мучить будет.

— Пусть мучает, потерплю. Глупым людям — глупая смерть. Круто — убьют, там же и прикопают. Очень удобно.

Овчарка ныла об Успенском острове всю дорогу до дома, и Васса не выдержала. Они повернули к Тамарину причалу. Мужик, владелец катера под названием «Стремительный», заломил такую цену, что Овчарка призадумалась. Мужик сказал:

— Говорите поскорее, едете или нет, потому что через полтора часа я туда гроб повезу, а других катеров вы тут не найдете.

Подруги отошли и стали совещаться.

— Я думаю, нам надо лодку взять, — сказала Овчарка.

— Страшновато. Мы оттуда пойдем затемно, нас и отнесет в море. Что тогда делать будем? Давай отложим поездку эту денька на два, — предложила Васса.

— Нет уж. Сегодня-то тебя еле-еле уломала, а через два дня ты точно упрешься как осел, которого с места не сдвинешь.

Овчарка заплатила мужику за весельную лодку. Он подвел подруг к веренице лодок, бок о бок стоящих на воде носом к причалу.

— Какую вам?

— А любую, лишь бы не дырявую.

Овчарка выбрала лодочку, недавно покрашенную голубой краской. На дне ее лежал даже оранжевый спасательный круг из пенопласта.

— Смотри, и круг есть, — с энтузиазмом заметила Овчарка.

— Большая радость, — хмуро отозвалась Васса, — лучше уж сразу потонуть, чем на нем болтаться черт-те сколько времени.