Убийственная тень

Элдеро вспомнил, сколько бед принесло и до сих пор приносит спиртное его племени. Оно отупляет мудрых и осторожных, делает воинов уязвимее женщин, вселяет робость в душу отважных, обрекая их на скорую и глупую смерть.

В душе всколыхнулась холодная ярость. Они так гордятся содеянным, что сочли нужным отпраздновать свою победу и напились как свиньи.

Теперь они в его полной власти.

Прежде он бы снял с плеча ружье и пристрелил их всех, одного за другим. А может быть, и сам бы при этом расстался с жизнью. Но пустота прожитых лет обязана заполняться мудростью, иначе, считай, годы прожиты напрасно.

Талена и ее дочь одни в горах, и он им нужен.

Поэтому он не может подвергать себя риску. Особенно теперь, когда у него есть оружие получше ружья.

Он лег на землю и внимательно рассмотрел представшее ему зрелище.

Одно Перо скрючился на одеяле слева от костра. Отблески пламени играли на его рябых щеках. Вероятно, он сперва прикрыл лицо шляпой, чтобы огонь не слепил глаза, но во сне шляпа свалилась. Ближе всех к нему спал на боку, спиной к Элдеро, второй убийца. Его Элдеро узнал по одежде. Это был тот самый молодой бородач из его видения, который испытывал настоящее удовольствие, стреляя в ребенка, а после в Бонито.

Подавив желание прыгнуть в лощину и всадить ему нож в сердце, Элдеро перевел взгляд на двоих других.

Они спали рядом и были видны ему сбоку.

Один прикрывал рукой глаза, поэтому лица его Элдеро не видел, но по остальным приметам догадался, что он уже немолод. На плече у него был выдран клок рубахи, в прорехе виднелась повязка, сделанная из остатков рукава и пропитанная кровью. Значит, этого угостил ножом покойный Малыш Джозеф. Этот убийца интересовал его меньше всех: про него он уже все понял – и потому перевел взгляд на четвертого.

Тот завернулся в одеяло и надвинул на голову широкополую шляпу. Рука спящего сжимала платок, какие обычно носят на шее. Почему – кто его знает? То ли ткань сдавила ему шею во сне, то ли пьяные дружки над ним подтрунивали из-за этого платочка.

А может, потому, что духи были сейчас на стороне Элдеро.

Не важно, главное – до этого клочка красной ткани легко дотянуться.

Он подполз поближе, прося Землю укрыть его, сделать невидимым. Земля пошла ему навстречу, потому что никто из спящих даже не пошевелился.

Они крепко спали, когда легкая тень бесшумно приблизилась к ним и быстро завладела двумя шляпами и платком. Жест, наполнивший торжеством душу Элдеро, остался незамеченным в серебристой ночи.

Он воздаст им по справедливости: все эти люди умрут худшей из смертей.

Унося свою добычу, он вышел из круга пламени, быстро добрался до мустанга и мысленно издал ликующий, победный клич. Отъехал он все так же бесшумно, сказав себе, что надо поспешать.

Скоро встанет солнце, а путь впереди неблизкий.

Глава 31

Солнце стояло уже высоко, когда Элдеро подъехал к пещере.

На обратном пути он не старался заметать следы – так велико было его преимущество. Чем раньше он доберется до Áá', тем скорее все закончится. Ему надо будет только сделать некоторые приготовления, и тогда никто уже не сможет ему помешать.

Все завершится в несколько часов.

От этих убийц с черной душой на Земле останутся лишь плоды содеянного ими зла, за которое они получат по заслугам.

Не подходя вплотную к пещере, он вполголоса позвал дочь. Там внутри у него лук со стрелами; иногда он с ним охотится, приезжая в горы. Талену он выучил хорошо стрелять, а она еще не отошла от всего пережитого: чего доброго, убьет по ошибке родного отца. А жизнь ему сейчас дорога, ведь он пока не выполнил намеченного.

Среди камней показалось лицо Талены. Убедившись, что не обозналась, она вышла наружу. Элдеро легким шагом приблизился к ней:

– Как девочка?

– Хорошо. Ты видел Коли? Почему он не пришел с тобой?

Элдеро заглянул ей в глаза, не говоря ни слова. Вот так же он смотрел на нее, когда сообщал о смерти брата Кочито. Потом сунул руку в карман и протянул дочери серебряный амулет, снятый с шеи Колина.

Талена все поняла и глухо застонала. Зрачки ее расширились от боли, она попятилась и поднесла одну руку к животу, другую к губам, как будто сдерживая рвоту. Потом круто повернулась и скрылась в пещере. Элдеро не стал входить следом: пусть поплачет, не стесняясь его. Ожидание при теперешней спешке показалось ему бесконечным; стараясь отвлечься, он думал о юноше, которому отдал в жены единственную дочь, и чувствовал боль, как будто во второй раз лишился сына.

Элдеро, великий вождь племени навахов, тоже позволил себе роскошь пролить слезу.

Наконец он решил, что дал Талене довольно времени, чтобы оплакать мужа, и вошел в пещеру. Дочь сидела, привалившись к каменной стене, и кормила грудью ребенка. Видимо, только эта необходимость и удерживала ее в жизни.

Талена взглянула на него сухими глазами. Может, она и плакала, но Элдеро не заметил никаких следов. В ее голосе слышалось неистовство бурного потока:

– Она будет носить имя Линда.