Убийство

«На прошлой неделе он и не взглянул бы на нее," — подумала Дженни.

Джулиан научил Зака, что воображение не всегда лучше реальности.

«Саммер тоже стала другой, — подумала Дженни. — Она теперь не такая бестолковая, какой была. Вот почему Зак так смотрит на нее. Теперь Ди».

Дженни повернулась, чтобы взглянуть на подругу.

Ди сидела, задумчиво наклонив голову, ее глаза с густыми ресницами были прищурены.

«Ну, Ди есть Ди, и она никогда не изменится», — с любовью подумала Дженни.

Но она ошиблась. Ди подняла глаза и улыбнулась.

— Знаешь, о чем я думала? О том, что, пожалуй, кардинально изменю свои планы. Я имею в виду учебу — а ведь я ненавижу учебу.

Она замолчала, и Дженни моргнула, потом наклонилась вперед.

— Ди?

— Я думаю, что, может быть, пойду в колледж после всего этого.

Ди тоже изменилась.

«Эба будет счастлива», — чуть было не вырвалось у Дженни, но в последний момент она осеклась, испугавшись, что Ди заупрямится.

Ди не любила, когда на нее давили.

— Это твой выбор, — только и сказала она.

— Да, мой. Мы сами делаем наш выбор.

Дженни посмотрела на кольцо на пальце.

— Мы многое можем выбрать.

И Том стал другим — тот факт, что у Дженни на пальце было кольцо, уже доказывал, насколько он изменился. Он ни словом не обмолвился об этом; она даже думала, что это не пришло ему в голову.

Он понял.

Если нет, то Дженни никогда не будет счастлива. Сейчас она знала, что он не возненавидит ее, если она во сне постарается направить Джулиана в прекрасный сон. Он, может, и не захочет об этом слушать, но не расстроится.

Дженни подумала, что он изменился больше всех. Или, может, больше всех изменилась она?

— Машина подъехала, — сказал Майкл. — Так, сначала нам надо к врачу... — Он заглянул в исписанный каракулями листок.

— Нет, сначала мы поедем в «Вестерн юнион», а потом к врачу, — возразила Одри, забирая у него список, — потом...

— Потом мы поедим, — расплылся в улыбке Майкл.

— Apres yobs , — не удержалась Ди, пропуская их в дверь, когда Одри вздернула бровь и ухмыльнулась.

— Я тоже могу разбрасываться иностранными словами, Bonjours . О solo mio , Gesundheit .

— D’accord , — согласилась Одри и подмигнула.

Зак и Саммер вышли из дома. Дженни на мгновение задержалась на пороге и обернулась.

Холл пуст, дверь в подвал закрыта. Это хорошо. Если хотя бы один взрослый выслушает Дженни, ей надо будет убедить их никогда больше не открывать эту дверь.

Она повернулась и вышла на улицу.

По пути к машине Майкл сказал то, что мог сказать только Майкл. Он был сыном своего отца — писателя-фантаста.

— Послушайте! А что, если однажды кто-нибудь снова напишет имя Джулиана на «Доске жизни»? — спросил он.

Том на мгновение замер, пока Дженни не взяла его под руку.

— Даже не думай об этом, — сказал он. — Этого никогда не произойдет.

— Мне тоже кажется, что нет. Я просто предположил.

Дженни не могла дать волю скорби, которую чувствовала, — ей надо было строить свою жизнь. Многое обдумать. Она не могла сейчас просто пойти вслед за Томом. Она должна была сама решить, чего хочет.

«Что мне нравится? — подумала она, — Плавать. Компьютер. Кошки. Помогать людям. Дети. Цветы».

Она не знала, как соединить все это воедино, — ей надо найти свой путь.

И потом, она, Дженни Торнтон, сама себе хозяйка.

Прежде чем сесть в такси, она взглянула на небо Пенсильвании. Оно было невероятно синее — синее самого синего неба, какое только можно себе представить. Невероятно красивый, светящийся цвет, который, казалось, так много обещал.

Если Джулиан когда-нибудь возродится, она пожелает ему добра.