Убийство арабских ночей

— Пруэн, вы откровенно врете. Черт побери, неужели вы не понимаете, что этим только ухудшаете свое положение? Я знаком с показаниями доктора Иллингуорда, а также всех остальных. Иллингуорд вошел в музей примерно в двадцать пять минут одиннадцатого. Вы сказали, что она спустилась в подвал сразу же, как минуло четверть одиннадцатого… Вы хотите уверить меня, что она там внизу искала гвозди почти двадцать минут? На самом деле, когда Иллингуорд оказался у тыльной стороны зала, он увидел, как Мириам поднимается из подвала. Двадцать минут! И это еще не все. Когда она поднялась, а Иллингуорд все еще находился в зале, он услышал сверху звук забиваемых гвоздей. Что вы скажете на это? Когда Иллингуорд появился тут в двадцать пять минут одиннадцатого, он что, видел, как она поднимается?

— Да, видел, — продолжал стоять на своем Пруэн. В голосе его появились ворчливые нотки. — Да, видел. А почему бы и нет? Она ведь дважды спускалась.

— Она второй раз спускалась в подвал?

— Да, сэр, не встать мне с этого места. Ее поведение не имеет ничего общего с этой историей. Ни в коем случае! Вот сами увидите, дайте только мне рассказать. — Протянув руку, он ткнул пальцем в ладонь.

Не хочу пускаться в глупые рассуждения о впечатлении, которое он производил, но казалось, что теперь Пруэн говорит правду. Он был уже не так напряжен, и в каждом его слове чувствовалась серьезность. Более того, он заметно стал склонен к словоохотливости, ибо миновал опасную точку. Какую именно? Да, вот именно: похищение кинжала. Как ни грустно, как ни противно, но я был убежден в этом до мозга костей — кинжал был украден именно в эти минуты, и похитила его Мириам Уэйд.

— Она спустилась вниз за их гвоздями, — хрипловатым доверительным голосом бубнил он, — и вместе с ними поднялась через пять-восемь минут… н-нет, скорее через пять. Мистер Батлер снова сбежал вниз, а она, поднявшись, отдала ему гвозди.

— Значит, это было между двадцатью пятью минутами одиннадцатого и половиной?

Остальные вопросы так и крутились у меня на языке. Но пока еще я не мог задавать их.

— Да, сэр. Она вручила ему гвозди, и мистер Батлер снова поднялся наверх. Она неторопливо прошла к подножию лестницы — как бы прогуливаясь, можно сказать — и быстро направилась в мою сторону. Но, проходя мимо, только кивнула мне и улыбнулась. Прошла она в «Персидскую галерею».

— Ту, что с левой стороны, если стоять спиной к входным дверям?

— Совершенно верно, сэр. Свет в ней не горел; я его выключил, когда к десяти часам проводил последних посетителей. Так что я спросил: «Включить вам свет?» Но она ответила, что нет, не стоит. На несколько минут все успокоилось. То есть стало тихо. Я слышал, как мистер Бакстер расхаживает в «Галерее Базаров», что-то бормоча про себя по-арабски. Я уже стал немного беспокоиться, поскольку актер так и не появился. Затем из «Персидской галереи» вышла мисс Мириам. Она снова прошла в зал — и могу ручаться, что открыла дверь в подвал и снова спустилась туда!

— Хорошо ли вы видели дверь в подвал со своего места?

— О да, сэр. Когда я сидел на стуле, она была у меня прямо перед глазами, так сказать, — во всяком случае, добрая половина ее. Хотя у меня не было времени размышлять по этому поводу, ибо тут же у дверей раздался звонок… «Уф, слава богу! Вот и актер!» — подумал я. Сомневаюсь, что они наверху его услышали — то есть мистер Батлер, мистер Холмс и мисс Кирктон, — ибо оттуда доносился только стук молотков. Ох, какое я испытал облегчение! Я открыл двери, и на пороге появился этот странный тип… И я спрашиваю вас, — завопил Пруэн, — откуда мне было знать, что этот тип не из агентства?

В гриме он был как живой, разве что без бакенбардов! Вы видели, что у него жутко смешной торжественный вид (и еще этот цилиндр, скажу я вам!), длинное лицо, скошенный подбородок, большие очки в роговой оправе, как у янки, а ботинки у него, быть мне голландцем, тянули не меньше чем на одиннадцатый номер. Но даже тогда, сэр, мне показалось — тут что-то не то. Ибо, когда я слегка развеселился и игриво встретил его, он вручил мне визитную карточку «Вильяма Аугустуса Иллингуорда, доктора богословия», сунул мне под нос какую-то книгу с арабскими письменами и, фыркнув, двинулся дальше.

Я подумал про себя: «Э, да он вроде действительно доктор» — и начал слегка беспокоиться. Но может, все было в порядке — актеры ведь с таким старанием готовятся к своей роли, чтобы все было один к одному! Он остановился у входа в «Галерею Базаров» и, должно быть, увидел мистера Бакстера, ибо отступил на пару шагов, произнеся фразу на каком-то неведомом мне языке. Мистер Бакстер ответил ему тем же. Затем этот полоумный вышел в зал. Мисс Мириам как раз открывала дверь из подвала. Она посмотрела на него и, не произнеся ни слова, поднялась наверх. Затем распахнулась дверь кабинета, и оттуда вылетел яростный мистер Джерри со словами: «Вы опоздали! Заходите скорее!» — или что-то в этом роде.

— Сколько было времени? — прервал я его.