Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны

Госдеп назвал обвинения в адрес США «нелепыми и лживыми» и заявил, что не будет их больше комментировать, так как не хочет придавать им значения, которого они не заслуживают. Пресс-секретарь департамента сказал: «Политика США заключается в невмешательстве во внутренние дела других стран. Этот курс неоднократно подтвержден действующей администрацией».

Журнал «Тайм» вообще не поверил в возможность американского участия в таких планах, заключая, что все это «сфабриковано в Москве» [25].

«Нью-Йорк тайме» не была так открыто циничной, но ее публикации не содержали никаких признаний того, что в гватемальских газетах могла быть какая-то правда. «Латиноамериканские обозреватели в Нью-Йорке, — сообщала газета, — говорят, что обвинения в «заговоре» попахивают коммунистическим влиянием». За этой статьей сразу шла другая, озаглавленная «Красные шефы профсоюзов встретились на открытии съезда Гватемальской конфедерации профсоюзов» [26].

ЦРУ продолжало свою подготовку как ни в чем не бывало.

Наступление началось ранним утром 18 июня, когда самолеты сбросили на Гватемалу листовки с требованиями немедленной отставки Арбенса — в противном случае различные цели будут подвергнуты бомбардировке. После полудня самолеты вернулись, обстреляли из пулеметов дома рядом с казармами, сбросили осколочные бомбы и на бреющем полете обстреляли Национальный дворец.

Всю следующую неделю воздушные налеты продолжались ежедневно — бомбардировкам подверглись порты, цистерны с горючим, склады боеприпасов, казармы, международный аэропорт, одна школа, несколько городов. Сообщалось, что девять человек, в том числе трехлетняя девочка, были ранены. Количество домов, сгоревших от зажигательных бомб, неизвестно. Во время одного из ночных налетов через громкоговорители на крыше американского посольства передавалась запись бомбардировки, чтобы усилить страх у жителей столицы. Когда Арбенс вышел в эфир, стараясь успокоить население, специалисты ЦРУ заглушили радиопередачу.

Тем временем подразделения ЦРУ вошли в Гватемалу из Гондураса и захватили несколько поселков. Но их продвижение замедлилось, столкнувшись с сопротивлением гватемальской армии. Однако радио ЦРУ «Голос освобождения» рисовало другую картину: антиправительственные «повстанцы» были везде и всюду, они успешно наступали, их было великое множество, по ходу наступления к ним присоединялись добровольцы, война и беспорядки во всех уголках страны, страшные бои и тяжелые поражения гватемальской армии. Некоторые радиопередачи транслировались через постоянные общественные и даже военные каналы, давая повод некоторым офицерам Арбенса думать, что эти сообщения подлинны. По этим же каналам ЦРУ отвечало ложными сообщениями на настоящие военные донесения. Распространялись все виды дезинформации, провоцировались слухи. В отдельных районах на парашютах сбрасывались манекены, чтобы заставить верить в масштабность вторжения [27].

Отдел по связям с общественностью «Юнайтед фрут» распространял среди журналистов фотографии массовых захоронений обезображенных трупов в качестве примера зверств режима Арбенса. Фотографии широко разошлись. Томас Макканн (Thomas McCann) из отдела по связям с общественностью компании позже признался, что он понятия не имел, что изображено на этих фотографиях: «Они легко могли быть жертвами каждой из сторон. Или землетрясения. Но штука в том, что их восприняли так, как и предназначалось: в качестве жертв коммунизма».

В таком же стиле Вашингтон сообщал о политических арестах и цензуре в Гватемале, не упоминая тот факт, что правительство находится в осаде, — и, конечно, не говоря о том, кто организовал осаду, — что основную массу арестованных составляли подозреваемые в заговоре и саботаже и что администрация Арбенса обладала хорошей репутацией по части соблюдения гражданских свобод. В этом отношении американская пресса действовала не намного лучше.

Главной целью бомбардировок и дезинформации было показать, что военная оборона дала трещину, что сопротивление бесполезно, и тем самым вызвать смятение и раскол в гватемальских вооруженных силах, а также обратить некоторых военных против Арбенса. Психологическая война, ведомая по радио, шла под управлением Говарда Ханта (Е. Howard Hunt), известного позже по Уотергейту, и Дэвида Этли Филипса (David Atlee Phillips), недавно поступившего на службу в ЦРУ. На первом совещании по операции Филипс невинно спросил своего начальника Трэйси Барнса (Tracy Barnes): «Но Арбенс стал президентом на свободных выборах. Какое право мы имеем помогать кому-то свергать его правительство и выкидывать его с должности?».

«На какую-то секунду, — писал Филипс позже, — я заметил на его лице тень обеспокоенности, сомнения, реакции чувствительного человека». Но Барнс быстро пришел в себя и повторил партийную линию о Советах, создающих «расширяющийся плацдарм» в Центральной Америке [28].

Филипс никогда не оглядывался назад. Когда он ушел из ЦРУ в середине 1970-х годов, он основал Ассоциацию офицеров разведки в отставке для противодействия потоку негативной информации о ЦРУ.