Убийство души. Инцест и терапия

Кроме того, подлежали наказанию также мачехи и отчимы, опекуны, учителя и воспитатели, которые «сексуально злоупотребляли» теми, кто находится в их власти. Этот подлинно прогрессивный подход, однако, не был принят как закон в прусском уголовном кодексе, основном для современного германского законодательства[2].

Сегодня против общепринятого понимания инцеста и кровосмешения говорит то, что в нем сделан акцент на безнравственности и сексуальности, а не на очевидном злоупотреблении властью, на манипулировании и использовании зависимого положения жертвы.

В этой книге речь не идет о сексуальном контакте между взрослыми кровными родственниками – членами нуклеарной семьи. Я пишу об инцесте как о сексуализированном насилии, о ритуале «контроля и подчинения». Инцест – это злоупотребление в отношениях с теми, кто зависим, а не в кровных отношениях, и в этом смысле он является видом изощренного насилия и истязания детей. В литературе на эту тему укоренился термин «сексуальное злоупотребление», вроде бы верный, но «злоупотребление» в разговорном языке неявно подразумевает, что существует некое «законное» использование детей или женщин. Более однозначным является термин «сексуальная эксплуатация», указывающий на властный компонент и на сопутствующее ему подавление. В этой книге я использую оба термина как синонимы.

Важно иметь в виду, что тема инцеста имеет политический аспект, так как в центре внимания оказывается разоблачение структур общества, которые санкционируют и поддерживают сексуальную эксплуатацию. Речь идет о неравных отношениях «сильных» и «слабых» мира сего, о позиции силы и механизмах подчинения и подавления.

Многочисленные определения инцеста различаются в зависимости от подхода исследователей. Здесь я хотела бы привести несколько примеров:

В 1962 г. американским педиатром Кемпе был описан синдром «побитого ребенка» и дано определение сексуального насилия как вовлечения в действия сексуального характера зависимых, еще не зрелых в своем развитии детей и подростков, которые еще не способны полностью понимать, с чем они имеют дело, и не могут дать сознательное согласие на это или не могут нарушить социальные и семейные ролевые предписания.

В соответствии с этим определением легальность таких «отношений» зависит от согласия обоих партнеров. Однако фундаментальная асимметрия отношений детей и взрослых означает, что ребенок не может быть согласен ни на какие сексуальные отношения со взрослыми[3].

Нищета, проклятие, тьма, мельтешение, черная кишащая жижа, отец, сатана, тьма, потерянность, пропасть, танк, бесконечная тюрьма, осквернение, осквернение, неописуемое, невыразимое ощущение мельтешения в моем теле. Где начало, где конец, ничего не чувствовать, жить, как будто ничего не произошло, безмолвно, беспомощно. Кто захочет это знать, никто не слышит сообщение. Он должен на меня лечь, исчадье сатаны, во мне вопит осквернение, использована, оболгана, обгажена, пропитана вонью, размазана. Он завладеет моим телом. Я ничего не могу сделать, он владеет моим телом, я отдаю мое тело, мой единственный шанс, оболганное, оскверненное, изнасилованное. Отходы, отбросы, разрушено, опорочено, выхолощено.

В США Национальный центр по противодействию жестокому обращению с детьми определяет инцест как «внутрисемейное сексуальное насилие над ребенком, совершаемое членом его семьи. Инцест включает не только половой акт, но и любое действие, связанное с намерением сексуально стимулировать ребенка или использовать ребенка для сексуального возбуждения самого преступника или других лиц». Это определение может вызвать возражение: оно как бы укрывает виновного, создавая впечатление, что любой член семьи предрасположен к сексуальной эксплуатации.

Сюзанна Сгрой расширяет определение инцеста, делая акцент на очень важном аспекте замалчивания.