Убийство инженера Днепрова

— Да. Я тогда не знал, что это был шпион могущественного и враждебного государства. Но вы помните все обстоятельства этого дела?

— Еще бы не помнить! Там была сплошная цепь неразгаданных до сих пор событий. Документы важного военного значения, которые он похищал, оказывались в столице его страны в тот же день. Самое же поразительное — его побег. Не то удивительно, что ему удалось бежать — это произошло благодаря непростительной, но весьма заурядной оплошности стражи. Его разыскали бы. Все было поставлено на ноги. Но через несколько часов получилась шифрованная телеграмма из города, отстоящего от Москвы на несколько тысяч километров к западу, что Роджерс там. Этой телеграмме не поверили, решили, что давший ее агент сошел с ума. Поиски Роджерса продолжались и остались безрезультатными. Потом выяснилось, что он действительно очутился на родине через несколько часов после побега из тюрьмы, Неужели вы пришли ко мне, чтобы распутать этот узел?

— Именно, — улыбнулся Евгеньев, опять сверкнув очаровательными зубами. — Но на чем я остановился?

Он слегка наморщил лоб и сощурил глаза.

— Да, так вот… Когда начался процесс Роджерса, мне пришлось побывать в суде. И при входе подсудимого я чуть не вскрикнул: это и, был, новый друг Днепрова. Я сидел в глубине зала, и он меня не заметил. Правда, он видел меня мельком раз или два, так что я не уверен, что он непременно узнал бы меня.

С тех пор я стал внимательно наблюдать за Днепровым. После того, как прекратились визиты Роджерса, он некоторое время нервничал, — очевидно, боялся, что следствие обнаружит его причастность к делу. Но этого не случилось, и он, видимо, постепенно успокоился. Затем он повел еще более замкнутую и уединенную жизнь. Одно время я хотел сообщить в ГПУ о нем, но решил, что гораздо лучше будет, если я, живя с ним в одной квартире, сумею усыпить его подозрительность и буду продолжать наблюдение. Однако, долгое время мне не удавалось ничего обнаружить. Когда шел суд над Роджерсом, мне уже было понятно возобновившееся беспокойство Днепрова. Затем, как вы, вероятно, помните, Роджерс был приговорен к расстрелу и, по дипломатическим соображениям, казнь была заменена десятилетним заключением. Днепров опять вошел в колею а я все чего-то ждал.

И вот, десятого марта… Вы помните это число?

— Конечно! — воскликнул следователь, продолжавший взволнованно ходить по комнате, — ведь это — день знаменитого исчезновения Роджерса!

— В этот день, вечером, после долгого перерыва, Днепров вышел из дому со своим свертком и с каким-то мальчишкой, помогавшим ему тащить этот огромный сверток, прошел на Таганскую площадь. Он пытался выйти незаметно для меня, а я старался вести себя так, чтобы он думал, что я не заметил его выхода. Мне удалось проследить его до магазина Чаеуправления, где стоят прокатные автомобили. Он сел в один из них, и я готов был бы поклясться, что кроме него и шоффера, никого в машине не было…

— Там был Роджерс! — почти закричал следователь. Затем он уселся на свое место, дрожащими пальцами вынул папиросу и, не закуривая, положил ее на стол.

— Вы, угадали, — подтвердил Евгеньев, — но я слишком поздно узнал это. Когда Днепров сел в машину и немного от'ехал, я взял другой стоявший на площади такси и отправился вслед за ним. Это была чертовски трудная задача, принимая во внимание, что Днепров имел основания быть крайне осторожным. Однако, мне удалось проследить его совершенно незаметно.

— Я же говорил, что из вас мог бы выйти прекрасный сыщик, — серьезно заметил следователь и, закурив, продолжал внимательно слушать.