Убийство Кирова. Политические и уголовные преступления в 30-х годах

Приведенные в третьей главе биографические данные Николаева не дают никакого основания определить его как сотрудника Рабоче-крестьянской инспекции, в которой он работал не больше, чем где-либо, и давно, и это не было его последней должностью. Кому-то и по каким-то соображениям потребовалось именно так обнародовать социальное положение Николаева. Также более чем странно относить Николаева к активу Зиновьевской оппозиции. Что это за оппозиция, если ее активисты подобны Николаеву?

Такой тщедушный человек, каким на самом деле был Николаев, под влиянием следствия превращается в какого-то идейного врага, в политическую фигуру, а документы не дают подкрепления этой версии, значит, надо их забрать, спрятать, сделать запретными.

Так, вопреки своему заявлению, сделанному 31 января 1934 года на XVII съезде ВКП(б) о «необычайной идейно-политической и организационной сплоченности рядов нашей партии» (цитируется формулировка отказа Сталина от заключительного слова по сделанному им отчетному докладу ЦК), Сталин создает политическое дело, направляя его в сторону от фактических организаторов покушения, повлекшего за собой смертельный исход. Дана командами началась скоростная расправа, пришлось отложить на некоторое время и созыв актива. К середине декабря всех сколько-нибудь замешанных в прошлом в связях с оппозициями Сталин кого арестовывает, а кого направляет в отдаленные местности.

15 декабря состоялся объединенный пленум областного и городского комитетов партии, на котором первым секретарем обкома и горкома избрали А. А. Жданова. Вечером того же дня состоялся актив Ленинградской организации (совместно с пленумом). Доклад по итогам ноябрьского Пленума ЦК сделал Жданов. В начале своего доклада он очень тепло говорил о С. М. Кирове и о том, что он с трепетом душевным вступает в руководство Ленинградской партийной организацией, считая, что ему трудно заменить Кирова. В этом же докладе впервые Жданов объявил, что убийство Кирова— дело рук Зиновьева и его идейных сторонников. В тот же день и Л. М. Каганович на активе Московской организации сделал такое же заявление.

16 декабря вновь состоялось заседание объединенного пленума Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). На нем М. С. Чудов внес следующее предложение: «В 9 часов вечера созвать закрытый пленум обкома и горкома с тем, чтобы товарищ Агранов[39] сделал краткое сообщение о тех следственных материалах, которые имеются по делу об убийстве товарища Кирова. Нужно сделать все, чтобы представительство городской части было представлено более полно, чем сейчас».

В фондах Ленинградского партийного архива нет ни протокольной записи, ни стенограмм работы закрытого пленума, и вообще велась ли запись — установить не удалось.

Как член обкома партии я был на этом пленуме. Он проходил в Смольном в так называемом Шахматной зале. Вел пленум Чудов. Жданов присутствовал. Агранов сделал действительно короткое сообщение, сосредоточив внимание на том, что убийство было организовано молодежной частью бывшей зиновьевской оппозиции в лице И. И. Котолынова, В. В. Румянцева, К. Н. Шатского и других. Идейными вдохновителями, по определению, высказанному Аграновым, явились вожаки оппозиции: Зиновьев, Каменев, Евдокимов, Бакаев и другие.

Доклад Агранова ошеломил, трудно было понять, что могло заставить людей, менее года назад выступавших с признанием правильности линии партии, пойти на террор. Особенно трудно было постичь, как могли люди пойти на убийство именно Кирова, который относился ко многим оппозиционерам наиболее лояльно, по-человечески, понимая возможность искреннего признания ошибочности позиций. Ряду оппозиционеров Киров доверил работу в Ленинграде, умело сочетая острую идеологическую борьбу с терпимостью и доверием к людям. Киров понимал разницу между Зиновьевым и Евдокимовым, между Сафаровым и Куклиным и т. д.

Сообщение Агранова создало сумятицу в умах многих участников пленума, но, конечно, никто не решился высказать сомнения. Да, тогда еще верили в то, что партия не ошибается в оценке событий. Многое стерлось в памяти, многое забыто из того, что было сказано на пленуме. Не только я, но и ряд других товарищей были шокированы заявлением Агранова, и всех мучила загадочность самого убийства. Помню особенно отчетливо речи П. И. Смородина и П. И. Струппе, бывших один за другим секретарями Выборгского РК. Ведь именно в этом рабочем районе оппозиционеры в период XIV съезда насчитывались единицами. Покаянность выступлений Смородина и Струппе базировалась на том основании, что зиновьевские «вожди» комсомола Котолынов и Румянцев работали к моменту событий в Выборгском районе. Николаев жил на Лесном проспекте, да и работал одно время в Выборгском районе.

Атмосфера на пленуме была более чем напряженной, в зале — гробовое молчание, ни шепота, ни шорохов, слышны только голоса выступавших товарищей. Ораторов всех не припомню, но их было мало, да и что можно сказать, не зная ничего, что дало следствие, произведенное Ежовым, Аграновым, Вышинским под руководством Сталина, при участии Кагановича и Молотова.