Убийство моей тетушки. Убить нелегко

– Во второй половине дня у тебя бумаг на столе не убавится, ты это сам хорошо знаешь. А у меня в три часа встреча, которая может занять остаток дня, и еще одна завтра. Так что сейчас или никогда или, по крайней мере, намного позднее. Так что давай, Николас.

Вот в такой обстановке мне пришлось начать. Без подготовки, без намека на официальность. Но я постарался. Заявил, что наш бизнес стоит на месте, доходы падают. Впрочем, это им было хорошо известно и без отсылок к бухгалтерии.

– А почему? – задал я риторический вопрос.

– Что ты хочешь услышать в ответ? – беспечно проговорил Спенсер. – Дай-ка лучше спичку.

Вот так он всегда, чуть что, старается увести разговор в сторону. К тому же спичек у меня не оказалось, так что возникла заминка, во время которой Спенсер попросил Томаса принести спички. Этот человек не успокоится, пока не заставит всех суетиться.

– И как могут у нас хорошо идти дела, – продолжил я, когда восстановилась тишина, – если сотрудников, в частности меня, постоянно отвлекают от важной работы. Совсем недавно на пустом месте возникла эта проблема с Грейстоуном…

– Грейфилдсом, – поправил меня Барраклаф.

– Хорошо, Грейфилдсом, какая разница. Эта консервная фабрика…

– Значит, стремление продвинуть наш бизнес называется «отрывать от дела», – проговорил Спенсер, деловито стряхивая пепел с сигареты. – Ну что ж, спасибо за науку.

– Нечего паясничать, – бросил я. – И это не продвижение бизнеса, а предложение выполнить работу для еще не существующего предприятия без всякой надежды на оплату.

– И что ты предлагаешь? – спросил Спенсер ледяным тоном.

Теперь, когда наступил решающий момент, я наконец совершенно успокоился и произнес медленно, как бы показывая, что пришел к этому после серьезных размышлений:

– Мне неприятно это говорить, но именно ты тормозишь работу нашего агентства, и потому я предлагаю исключить тебя из совета директоров.

Спенсер по-шутовски поклонился:

– А я позволю себе возразить. Мне твое предложение не нравится.

Я повернулся за поддержкой к Барраклафу и увидел, что он занимается расчетами, не обращая внимания на происходящее. Мне пришлось дважды его окликнуть.

Он раздраженно поднял голову:

– Ну вот, опять сбился, придется пересчитывать.

– Ты поддерживаешь мое предложение? – спросил я.

– Что еще за предложение? – невольно проговорил он, снова переключая внимание на бумаги.

Спенсер заулыбался. Ответ Барраклафа его почему-то рассмешил.

– А теперь позвольте мне внести встречное предложение – исключить из совета директоров Николаса. – Этот нахал не постеснялся при таких обстоятельствах назвать меня по имени. – Полагаю, Николасу мое предложение не понравится, так же как и мне его. Так что, Барраклаф, твой голос решающий. И нечего отмахиваться.

– Погодите! – воскликнул я. – Это мой голос решающий как председателя совета директоров. Так что объявляю предложение принятым.

– Чье предложение, Николас? Твое или мое?

– Тут вместо восьмерки напечатано четырнадцать, поэтому у меня не сходится, – задумчиво произнес Барраклаф. – Мисс Уиндэм становится такой невнимательной. – Он наконец поднял глаза. – Должен напомнить, что мы с самого начала договорились обойтись в «Агентстве» без председателя совета директоров, чтобы избежать подобных ситуаций.

– В таком случае предлагаю учредить в «Агентстве» пост председателя и назначить на эту должность меня, – проговорил я, отчаянно пытаясь изменить ситуацию в свою сторону.

Спенсер кивнул:

– С первой частью предложения согласен, а что касается второй, то прошу внести небольшие изменения. Председателем совета директоров должен быть я. Осталось только, чтобы Барраклаф выдвинул в председатели себя. – Он посмотрел на него: – Что скажешь?

Барраклаф насупился:

– Я думаю, все эти разговоры не имеют смысла. При учреждении «Агентства» мы все подписали договор, согласно которому, неважно, будет кто-то из нас в совете директоров или нет, все равно каждому положена треть прибыли. Если, конечно, будет что начислять. В связи с этим предлагаю дискуссию закрыть.

Спенсер посмотрел на меня:

– Наш друг шутник, но эта шутка, я думаю, самая удачная.

– Я вовсе не шучу, – обиженно произнес Барраклаф. – И в одном Латимер безусловно прав. Если вы не перестанете ссориться, ни о какой прибыли не может быть и речи. Мы просто-напросто вылетим в трубу. В этот трудный период желательно все вопросы решать мирно. Жаль, что вы не отдаете себе в этом отчет.

– Именно поэтому я и прошу меня поддержать, – не сдавался я. – «Агентству» обойдется дешевле платить Спенсеру его долю просто так, чем позволять выводить меня из душевного равновесия.

Удар попал в цель, и, хотя Спенсер делал вид, будто мои слова его развеселили, он прекрасно знал: ситуация обстоит именно так. А Барраклаф, на поддержку которого я все еще надеялся, вдруг встал из-за стола и уставился в окно, пока мы ждали. Я со смутной надеждой, а Спенсер с присущим ему оптимизмом и самомнением.

В конце концов последний участник нашего триумвирата наконец повернулся.

– Я голосую… – начал он и замолк. – Против каких-либо изменений.

Не скрою, его заявление меня разочаровало.