Убийство Морозного Короля

— Эйра? — Он сузил глаза, но не в гневе, а в замешательстве. — Она была здесь, внизу.

— Она в своей комнате. Я только что набрала для нее ванну. Она сказала, что ее тело нуждается в мытье после всех ее усилий. — Ульва поджала губы, чтобы не улыбнуться, и отвела взгляд.

Морозко не проронил ни слова, повернулся на каблуках и снова поднялся по лестнице. Его сердце бешено колотилось, сливаясь с его мыслями и представлением о голой Эйре, мокнущей в парной воде. Его потребностям не было места здесь, пока он не хотел говорить о более серьезных вещах, но это было неоспоримо. Морозко жаждал Эйру. Его член, напрягшийся в штанах, был тому подтверждением. Но он почти чувствовал вкус ее губ на своих, что только усиливало его молчаливые муки.

Оказавшись у ее двери, он встретился взглядом с Кусавом, который склонил голову. Морозко подумал о том, чтобы постучать, но ему показалось глупым делать это сейчас. После того, как он уже изнасиловал ее, и всех тех случаев, когда он просто неожиданно входил. Но сейчас все было по-другому, это был грандиозный случай, когда Морозный Король признался в своих чувствах.

Кусав ощутимо прикусил внутреннюю сторону щеки, вероятно, чтобы не проболтаться о том, что Эйра в ванной, а Морозко только это и надо было.

Он открыл дверь — Эйры не было ни на кровати, ни за столом, она возилась с инструментами или рылась в шкафу. Каблуком Морозко вернул комнату в уединение. Из купальни в спальню доносился аромат можжевельника — мыловарение Ульвы. Остатки гвоздики исчезли, вместо нее витал цветочный аромат. Чистый и успокаивающий.

Морозко снял плащ, сложил его и положил на кровать, а затем прошел в соседнюю комнату. Эйра лежала в ванне, откинув голову назад, когда вокруг нее поднимался пар. Казалось, она спит, но он знал лучше.

Когда он шагнул вперед, ее губы дернулись, чтобы не улыбнуться. Его член сразу же затвердел, он представил, как погружается в ее гостеприимные глубины и извлекает из нее стоны наслаждения.

Морозко встал на колени за ванной и наклонился к уху Эйры. Она по-прежнему не признавала его, однако ее кожа покрылась мурашками.

— Привет, птичка, — тихонько ворковал он, проводя носом по гладкой шеи, целуя и покусывая плечо.

— Вижу, ты все еще не научился стучать. — Она затаила дыхание, когда он прижал ее к себе еще сильнее.

— А какой в этом смысл? Все равно это мой замок, — пробормотал он, погружая руки в воду, чтобы взять у нее ткань. Морозко провел тканью по соскам, и пики затвердели, когда он провел по ним еще раз.

Эйра переместилась в ванне, издав дрожащий вздох.

— Ты пришел сюда только для того, чтобы подразнить меня?

Морозко провел губами по ее плечу, затем вернулся к уху.

— Возможно. Это то, что у меня получается лучше всего.

— Тогда продолжай, — проворчала она в ответ.

Он переложил ткань в другую руку и снова стал дразнить ее сосок. Эйра была не единственной, кого затронули его ласки. Его член упирался в брюки, но он мог подождать, пока она не будет готова.

Морозко отбросил ткань в сторону и стал пальцами обводить ее затвердевшие пики, пока спина Эйры не выгнулась и она не застонала.

— Ты хочешь, чтобы я был с тобой?

— Ты обычно умеешь читать мои мысли, не так ли? — Она улыбнулась, повернув голову, чтобы заглянуть ему в глаза, и в ее глазах вспыхнул огонь, тот же самый, что пылал внутри него.

— Скажи это. — Он выразительно поднял брови и медленно провел большим пальцем по кругу.

Ее улыбка стала еще шире.

— Морозко, ты мне нужен в этой ванне прямо сейчас. — Или я сама тебя сюда затащу.

— А вот и та самая огненная птица, которую я так хорошо знаю. — Морозко встал, проворными пальцами расстегнул пуговицы льняной рубашки и небрежно бросил ее на пол, затем снял остальную одежду.

Его член подергивался в предвкушении погружения во влагу Эйры. Но сначала…

Морозко вошел в теплую воду и сел напротив нее. Он оценил ее внешность: румяные щеки, невероятно темные глаза, расширенные от возбуждения. Он усмехнулся и, наклонившись вперед, нежно поцеловал ее в губы.

— Позволь мне закончить купать тебя. — Хотя у него не было намерения мыть ее. Нет, Морозко хотел доставлять ей удовольствие до тех пор, пока она не начнет выкрикивать его имя.

Он снова опустил руку в воду, нащупывая ткань и целенаправленно проводя пальцами по внутренней стороне ее бедра. Она издала дрожащий вздох.

— Ты не собираешься меня мыть. — Эйра сдвинула ноги, открываясь ему. — А ты?

Морозко посмотрел вверх, его губы скривились в коварной ухмылке.

— Отчасти. По крайней мере, с этого я и начну. — Ткань прошлась по животу и бедрам, а когда дошла до ног, он поднял каждую, нежно вытирая их.

Но когда он закончил мыть ее, ткань снова исчезла, и пальцы Морозко прошлись по ее бедру к центру Эйры. Хотя он пришел признаться в своих чувствах, этот момент был ему необходим и для того, чтобы подкрепить свои силы. Он знал, что такое удовольствие и чего от него ждать, но когда он говорил Эйре о своих чувствах… он не знал, что произойдет. Какие слова сорвутся с ее губ, и примет ли она вообще то, что он готов ей предложить.