Убийство на Аппиевой дороге (ЛП)

- Конечно же, я старшая жрица. Благодаря этому я и осведомлена о некоторых секретах старшей весталки Рима. И потому имя Гордиан Сыщик для меня не пустой звук. Мне известно, что человек, носящий это имя, однажды помог спасти честь нашего ордена, не говоря уже о жизни молодой, ни в чём не повинной весталки. Ты сказал, что тебе нужно поговорить со мной? Пойдём. Пусть и твой сын будет с нами. Мы можем поговорить в приёмной. Рабыня будет присутствовать. Если я буду говорить тихо, она ничего не услышит.

Внутренняя отделка поражала откровенной небрежностью. Снаружи выстроенный из камня и дерева дом хоть и не выглядел чудом архитектуры, однако смотрелся вполне достойно; переступив же порог, я с первого взгляда понял, что всё мастерство строителей было направлено исключительно напоказ. В передней, в коридоре, в приёмной, куда жрица привела нас – повсюду стены смыкались под неправильными углами, и грубо наложенные заплаты не могли скрыть оплошностей каменщиков и плотников. Плохо отёсанные плиты пола были пригнаны кое-как, штукатурка бугрилась, точно её наляпал неумелый ребёнок, спешивший поскорее покончить с надоевшим делом.

Проследив за моим взглядом, весталка вздохнула.

- Да, это не наше прежнее жилище. Прежде у нас был древний благородный дом, пропитанный ощущением прошлого. Не тот, конечно же, в котором жила Сильвия; но всё же очень древний, впитавший в себя историю нашего ордена. Несчётное число поколений весталок жили и умирали под его крышей. Он уже сам по себе был священным – той святостью, что приобретается лишь веками. Могли ли наши предшественницы, выбиравшие место для своего жилища, представить, что через много лет после их смерти появится молодчик по имени Клодий, который не успокоится, пока не наложит лапу и на их дом, и на саму землю, на которой этот дом стоит!

- Я слышал об этом от местных.

- Во всей округе не найдётся человека, который не знал бы, что Клодий отобрал у нас дом и вырубил рощу, испокон веков почитавшуюся священной. А хуже всего, что у Клодия нашлось множество сторонников. И не только знатные господа из Рима, у которых здесь виллы, но и здешние землевладельцы, члены сенатов окрестных городов. Просто стыд и позор. Местные святыни ничего не значили для них; ими двигали лишь политические соображения и корысть. Клодий был щедр на обещания и деньги и сумел расположить к себе нужных людей, так что мы оказались бессильны ему помешать, и даже наши сёстры в Риме – в главном, как ты выразился, храме - не смогли нам помочь. Или же не захотели. Кто знает, за какие нити тянули жена Клодия и её мать. Но я сказала больше, чем следует. Это всё стыд и гнев оттого, что посетители видят, до чего мы дожили.

- А этот дом Клодий выстроил вам взамен прежнего?

- О, да. Он соловьём разливался, и я почти поверила. Всё равно выбора у нас не было; так почему бы не поверить, что всё к лучшему? «В этом доме уже нельзя жить, - говорил он, - он просто разваливается на глазах. Я понимаю, у вас с ним многое связано; но в конце концов, это лишь старый ветхий дом. Посмотрите на него хорошенько при дневном свете: все полы в пятнах, повсюду щели, ставни скрипят от старости. Подумайте, как уютно вам будет в новом доме – просторном, светлом, чистом. Постройка целиком за мой счёт, чтобы возместить ущерб за причинённые неудобства». Он только не сказал, что поручит строительство архитектору, не способному отличить стены от колонны; и что строить будут рабы, которым привычнее убирать навоз, чем настилать полы и штукатурить стены. Это халупа, самая настоящая халупа! О, наш старый дом… - Она вздохнула. – Старый, это верно; но выстроенный из хорошего, добротного камня, с надёжной крышей, которая на моей памяти ни разу не протекала. И пол, красиво выложенный из чёрно-белых плиток, пусть они даже кое-где были в пятнах. И мозаика – ах, наша мозаика! Картины и узоры, от которых невозможно было оторвать взгляда! Теперь она, должно быть, украшает полы в уборных на этой его громадной вилле.

- Но как же он сумел завладеть участком, на котором стоял ваш дом, и рощей?

- Всё дело в старых документах. Аппий Клавдий Цек, построивший эту дорогу, получил в собственность довольно большие земельные участки по всей её длине. Тот участок, на котором стоит вилла Клодия – вернее, с которого она начиналась – тоже принадлежал роду Клавдиев с тех самых времён. Надумав расширить виллу, Клодий заявил о своём праве на прилегающие земельные участки – наш дом и часть рощи Юпитера. Он был мастер из ничего состряпать нужный документ, так что в один прекрасный день мы обнаружили, что ничего не можем сделать. И Клодий завладел и домом, и рощей – без малейшего насилия, строго в рамках закона.

- Но относиться к нему лучше вы от этого не стали.

Она смерила меня взглядом.