Убийство на балу Победы

— Он говорит, что один из официантов сильно напился, и он его отчитывал. И что это было скорее в час ночи, а не в половине второго. Понимаете, показания капитана Дигби довольно точно устанавливают время убийства. Прошло всего десять минут с момента его разговора с Кроншау — до обнаружения трупа.

— И к тому же г-н Белтейн, будучи Пунчинелло, должен был быть с горбом и в жабо.

— Я не могу вам точно описать детали его костюма, — сказал Джепп, смотря на Пуаро с любопытством. — Да я и не понимаю, зачем вам всё это нужно.

— Не понимаете? — спросил Пуаро, насмешливо улыбаясь. И спокойно, хотя его глаза блестели уже знакомым мне зелёным светом, добавил: — Ведь этот отдельный кабинет был отделен от залы занавеской, не так ли?

— Да, но…

— За которой было достаточно места, чтобы спрятаться человеку?

— Это действительно так. Но как вы узнали об этом? Вас же там не было.

— Не было. Но я вообразил себе эту занавеску. Без неё нельзя разумно объяснить случившееся. А разумным нужно быть всегда. Но скажите, посылали ли за доктором?

— Конечно, тотчас же. Но сделать уже было ничего нельзя. Смерть наступила мгновенно.

Пуаро нетерпеливо покачал головой.

— Да, я понимаю. Доктор давал свои показания при разборе дела?

— Конечно.

— Он говорил что либо о необычных симптомах? Что-либо его поразило?

Джепп вытаращил на Пуаро глаза.

— Да, месье Пуаро. Не знаю, как это вам стало известно, но доктор сказал, что окоченение тела произошло необычайно быстро, чего он никак не мог объяснить.

— Ага! — воскликнул Пуаро. — Не правда ли, есть о чём подумать, мой дорогой Джепп.

Но я понял, что Джеппу это ни о чём не говорило.

— Если вы думаете об отравлении, то кто будет сначала травить человека, а затем вонзать в него нож?

— Говоря по правде, это было бы смешно, — спокойно согласился Пуаро.

— Не хотели бы вы, месье, посмотреть комнату, где было найдено тело?

Пуаро замахал руками.

— Ни в коем случае. Вы сообщили мне только одну интересную вещь — отношение лорда Кроншау к наркотикам.

— Значит, вы ничего не хотите увидеть?

— Только одно — фарфоровые статуэтки, с которых были скопированы карнавальные костюмы. Вы сможете это устроить?

— Если хотите, мы можем прямо сейчас поехать к мистеру Белтейну, то есть теперь уже лорду Белтейну. Думаю, он не будет возражать.

Мы взяли такси. Нового лорда не было дома. По просьбе Джеппа нас провели в «китайскую комнату», где хранилась его коллекция редкостей.

— Не знаю, — беспомощно сказал Джепп, — как вы сможете здесь найти то, что вам нужно.

Но Пуаро уже придвинул стул к камину и шустро, как воробей, вспрыгнул на него. Над зеркалом на маленькой полочке стояли шесть фигурок. Пуаро внимательно их осмотрел, сделав ряд замечаний.

— Вот они. Итальянская комедия масок. Три пары: Арлекин и Коломбина; Пьеро и Пьеретта — изящные фигурки в белом с зелёным. Пунчинелло и Пульчинелла — в светло-сиреневом и жёлтом. Очень сложный костюм у Пунчинелло — оборочки, рюшечки, горб, высокая шляпа. Я так и думал, очень сложный костюм.

Он осторожно поставил фигурки на полку и спрыгнул со стула.

Джепп был не удовлетворён. Но так как Пуаро и не собирался ничего объяснять, он сделал вид, что всё понимает. Мы уже собирались уходить, когда вернулся хозяин. Джепп нас представил друг другу. Мистер Белтейн был человеком лет пятидесяти, с приятными манерами и красивым лицом стареющего фата. Совершенно очевидно — прожигатель жизни и позёр. Мне он сразу не понравился. Он любезно нас приветствовал, сказав, что наслышан о достоинствах Пуаро и готов нам во всём помогать.

— Я знаю, что полиция делает всё от неё зависящее, — сказал он, — но боюсь, что тайна убийства моего племянника никогда не будет раскрыта. Всё настолько сложно.

Пуаро всё это время внимательно наблюдал за ним.

— Вы не знаете, были ли у вашего племянника враги? — спросил он.

— Не было, я в этом уверен, — Белтейн помолчал, а затем добавил: — Если у вас есть какие-нибудь вопросы.

— Только один, — сказал Пуаро серьёзно. — Ваши костюмы были точно скопированы с этих статуэток?

— До малейших деталей.

— Спасибо, милорд. Это всё, что я хотел узнать. Всего хорошего.

— Ну и что теперь? — спросил Джепп, когда мы вышли на улицу. — Я должен отчитаться в Скотланд-Ярде о результатах расследования.

— Хорошо. Не буду вас задерживать. Мне нужно ещё выяснить одну деталь, и тогда…

— Что тогда!?

— Тогда дело будет раскрыто.

— Что? Не может быть! Вы знаете, кто убил лорда Кроншау?

— Совершенно верно, знаю.

— Кто же? Юстас Белтейн?

— А, мой друг! Вам же известна моя маленькая слабость. Я люблю держать все нити расследования в своих руках до самого конца. Но не беспокойтесь. Придёт время, и я обо всем вам расскажу. Мне не нужны никакие лавры. Это дело будет вашим. Но при одном условии. Вы должны мне позволить раскрыть это преступление, используя свой метод.

— Ну что же, это вполне справедливо. Если, конечно, дело будет раскрыто. Но вы самая настоящая устрица, Пуаро. Из вас ничего не вытянешь.

Пуаро улыбнулся.

— Ну пока, я спешу в Ярд.

Пуаро подозвал такси.

— Куда мы едем? — спросил я, снедаемый любопытством.

— В Челси, встречаться с Дэвидсонами.