Убийство на черной лестнице

День для Тамары выдался неудачным и суматошным с самого утра. Готовя завтрак, она упустила кофе – пришлось сразу же мыть плиту: соседка при случае обязательно намекнет, что Тамара не слишком-то любит за собой убирать… Хорошо, хоть сейчас ее нет дома: рано ушла на работу.

И Гена сегодня почему-то провел беспокойную ночь. Она хоть и спала, но чувствовала сквозь сон, что он часто ворочается, несколько раз вставал.

– Генка, ты чего? – сонно спрашивала Тамара.

– Ничего, всё в порядке, – отвечал он. – Спи!

Но Тамара чувствовала, что с ним не всё в порядке. Ладно, вечером спросит, сейчас некогда.

Уходя, Геннадий задержался в дверях:

– Тамарочка, я сегодня поздно приду. Может быть, даже позже тебя: к Вовке Крапивину зайду, одно дело обговорить надо.

– Хорошо, – сказала Тамара. – Только допоздна не засиживайся, сейчас по улицам ходить страшно – с нашей преступностью.

– Ничего, – как-то нервно, как показалось Тамаре, усмехнулся Геннадий. – Авось пронесет.

– И ходи осторожно! – крикнула ему вдогонку Тамара. – Сейчас гололед!

Она стала собираться на работу. Но когда надевала дубленку, на самом видном месте оторвалась пуговица. Пришлось, торопясь, пришивать. Ей на работу хоть и позже, чем Геннадию, но шеф не любит, когда подчиненные опаздывают.

Что с Геной? Всю последнюю неделю ходит какой-то напряженный, как натянутая струна. И явно что-то от нее скрывает. Что? Внешне старается выглядеть спокойным, но за годы жизни с ним Тамара научилась угадывать его состояния. В один из вечеров она сунулась было поговорить с ним, но он заставил себя улыбнуться:

– Ну что ты, Тамарочка, у меня всё хорошо.

Может, просто на работе устает? Работа тяжелая, пожалуй, для него унизительная, – с его-то головой и высшим образованием. А всё ради квартиры. Им нужно выбраться из коммуналки. Они с Геной давно мечтают о ребенке. Как часто они прежде любили мечтать вечерами, что вот Тамара родит…

– Ты кого хочешь, – спрашивала она Гену, – девочку или мальчика?

– Мальчика, – отвечал Геннадий. – Но можно и девочку. Сначала мальчика, а потом девочку.

– Хорошо, – ласкалась к мужу Тамара. – Я рожу тебе мальчика и девочку.

Теперь приходят с работы уставшие, не до разговоров. Поесть бы, тупо уставясь в телевизор, и спать. Она в своей фирме торчит допоздна, особенно сейчас, когда много заказчиков. Зато хорошо платят. Ничего, вот заработают они на квартиру, будет легче…

Тамара закончила пришивать пуговицу; впопыхах она забыла про наперсток и несколько раз уколола палец. Наконец, одевшись, вышла на улицу.

V

Сегодня у Геннадия должно быть прочное алиби. У Вовки Крапивина дома жена, дети: нужно, чтобы его видели весь вечер. Геннадий прихватил с собой бутылку водки, и за ней они действительно обговорили важное дело. Ну и, конечно, о том, о сем поговорили, как же без этого.

Уложив детей спать, к мужчинам присоединилась Нина, жена Владимира.

Геннадий казался беспечным и веселым. На самом деле он нервничал: ждал девяти часов. Краем глаза он наблюдал за стрелками настенных часов, висевших в комнате. Половина девятого. Без пятнадцати девять. Без пяти. Ровно девять. Пять минут десятого. Пятнадцать минут. Всё. Наверное, свершилось. Нужно выждать хотя бы час, для подстраховки. В половине одиннадцатого Геннадий поднялся.

– Нина, Володя, у вас хорошо, но пора домой. Тамара моя, наверное, уже дома, заждалась.

– Зашли бы к нам как-нибудь с Тамарочкой, – предложила Нина. – Посидели бы.

– Действительно, Гена, – поддержал жену Володя. – Приходите.

– Лады! – весело сказал Геннадий. – Можно и у нас собраться.

– Ну-у… У вас тесно, – возразила Нина. – Комнатушка маленькая, соседи. Конечно, лучше у нас.

«“Комнатушка”! – про себя передразнил Нину Геннадий. – Ничего, скоро будет у них трехкомнатная! Интересно, как там обстоят дела?…»

VI

Из-за того, что Тамара утром задержалась дома дольше обычного, она опоздала на «свой» троллейбус. Нужные «маршрутки» были забиты, и пришлось прождать на остановке минут двадцать.

Выйдя из троллейбуса, Тамара, понимая, что страшно опаздывает, припустила чуть не бегом к своему офису. Еще погода выдалась отвратительная! Что за город с его чудовищным климатом: всего несколько дней назад стояли двадцатиградусные морозы, а теперь оттепель – слякоть и гололед. Прохожие поскальзывались, падали.

Тамара уже была на улице, где располагался их офис, уже видела его новую красивую дверь. Но тут, ускоряя шаг, она неожиданно поскользнулась, потеряла равновесие и больно, всем телом грохнулась на тротуар, прямо в большую лужу растаявшего снега. Проходивший мимо мужчина помог ей подняться.

– Не ушиблись? – спросил он участливо.

– Руку, кажется… – сказала Тамара, почувствовав при падении боль в плече и локте.

– Ничего, до свадьбы заживет, – улыбнулся мужчина и выловил из лужи Тамарину шапку.

– Ой-ей-ей… – сердобольно покачала головой подошедшая женщина. – Дубленку-то как испачкали…

Действительно, весь бок и рукав рыжей дубленки были в грязи. С шапки стекала грязная вода.

«Черт!» – ругнулась про себя Тамара.