Убийство на дуэли

Бушков принялся успокаивать плачущую невесту, хотел было увести ее, но Софья Федоровна тут же воспротивилась.

– Пускай он теперь при мне признается в своих грехах, – решительно проговорила она. – Говори.

– Все это было сделано ради тебя, а ты не поняла, – злобно откликнулся Долинский. – Если бы не твое упрямство, мы были бы счастливы и богаты.

– Мне не нужны деньги такой ценой, – проговорила Софья Федоровна. – Мне вообще от тебя ничего не нужно. Я не могу тебя больше видеть, – с этими словами она отвернулась от своего кузена.

– Хм-м, – раздался бас Лепехова. – Извините меня, молодые люди, но я прибыл сюда для ареста убийцы, не для просмотра семейных драм. Если не возражаете, я попросил бы всех замолчать и не мешать допросу. Иначе мне придется выдворить всех до единого.

Резкий тон следователя мгновенно возымел свое действие. Наступила полная тишина. Соня и Бушков примостились в углу.

Мы же с Шурочкой уселись на маленькое канапе. Лепехов уселся на ближайший стул, откашлялся и приступил к допросу.

Далее, уважаемый читатель, я думаю, не следует передавать всех подробностей допроса, тем более что все признание убийцы уже было написано ранее. Однако, по своему обыкновению, моя бабушка решила не пропускать ни единой подробности, какие только помнила, поэтому описала разговор между Лепеховым и Долинским во всех подробностях. Заняло это описание довольно много мелко исписанных страниц. Именно по этой причине я не решусь воспроизвести всю эту подробную информацию. Однако единственный момент я все-таки освещу.

После того как Долинскому пришлось признаться в том, что он ранил Бушкова, а затем при содействии своего дяди скинул тело Волевского в реку, дверь в комнату внезапно распахнулась, и на пороге возник Евгений Александрович Мохов.

– Простите, ради бога, – едва отдышавшись, проговорил помещик. – Но я никак не мог пропустить момента, когда полиция будет арестовывать этого мерзавца.

– А вы кто будете? – удивленно вскинулся на Мохова Арсений Васильевич.

– Я тот самый человек, которого он запер в старом хлеву, а затем избивал плетью, – доложил Евгений Александрович.

– Понятно, – кивнул Лепехов. – Правда, до этого мы еще не дошли, – добавил он, чем вызвал у всех присутствующих, кроме убийцы, лукавые улыбки. – Ну что ж, прошу и вас присаживаться.

И снова идет бесчисленное количество строчек повествования. По уже указанным мною причинам, я не буду передавать их и сразу перейду к последующему повествованию.

Долинский признался во всем и подтвердил свое признание в письменном виде. Однако, ко всеобщему изумлению, дело на этом не было завершено. Когда все поднялись и собрались выходить из комнаты, Лепехов поднялся и обратился к Бушкову:

– Я думаю, что из этого дома с одним арестованным я не уеду.

– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, – бледнея, проговорил Артемий Валерьевич.

– Выходит, что вы тоже убили человека. Так? – Лепехов пристально посмотрел на Бушкова.

Князь молчал. Да, он был убийцей. Но убийство было совершено на честной дуэли, хотя доказать такое полиции было практически невозможно. Все молчали.

Лепехов тем временем позвал своих помощников. Через несколько минут полицейская карета уже увозила Артемия Валерьевича, а вместе с ним и Алексея Долинского.

Казалось бы, история закончена, преступники наказаны. Однако я на собственном опыте убедилась, что в жизни бывает неограниченное количество неожиданностей, в том числе и приятных. И одна из таких произошла на следующее же утро, когда я и Шурочка собрались уезжать.

Мы садились в карету, когда на дороге, ведущей к барской усадьбе, раздался стремительный цокот копыт. Все взгляды мгновенно обратились в ту сторону. Всадник приближался.

Читатель, верно, сильно удивится, впрочем, как и мы все в тот момент, если узнает, что всадником тем был Артемий Валерьевич Бушков.

– Тема! – радостно закричала Софья Федоровна, бросаясь вперед.

Артемий Валерьевич резко остановил коня и спешился. Соня кинулась к нему на грудь.

– Темочка, как же это? Неужели ты убежал? – с тревогой вопрошала она.

– Господи, да как ты могла подумать так, Соня, – с укоризной отвечал князь. – Меня отпустили.

– Как? Почему? – не понимала девушка.

– Это длинный разговор, – проговорил молодой человек и повернулся к нам: – Катерина Алексеевна, Александра Саввишна, неужели уезжаете?

– Да вот, собрались, – откликнулась я.

– Если не спешите, то пройдемте в дом. Я расскажу вам сногсшибательные новости. Поверьте, вам наверняка будет интересно узнать их, – загадочно произнес Бушков.

Сашенька бросила на меня взгляд, преисполненный живейшего интереса. Я только пожала плечами, хотя меня тоже заинтриговали слова молодого князя. Я первой направилась в дом, вслед за Софьей Федоровной и Артемием Валерьевичем.

– Первая новость будет печальной, – начал говорить Бушков, когда все, наконец, расположились в гостевой.

– Тема, да говори же, – не выдержала Софья Федоровна.

– Позволь выразить тебе мои соболезнования, Соня, – притворно-печальным голосом произнес Артемий Валерьевич. – Твой кузен скончался.