Убийство на площади Астор

Сара прикусила губу, стараясь не улыбнуться, потому что знала, что если она выкажет какое-то удивление, это может нарушить установившийся контакт с девочкой.

– Так твоя мама говорит?

– Нет. Она говорит, что это не мое дело и что я все пойму потом, когда вырасту.

«Да никогда ты ничего не поймешь, если кто-то не объяснит», – подумала Сара.

– А сама-то ты как считаешь?

Мэри-Грейс нахмурилась и задумалась, подергивая себя за косичку.

– Я думаю, что младенец был у мамы в животе.

– А почему ты так думаешь?

– Потому что живот у нее был большой, когда она в тот вечер ложилась в постель, а утром он уже был снова небольшой, а Гарри уже родился.

– Ты очень догадлива, Мэри-Грейс, – сказала Сара, испытывая некоторое облегчение, что девчушка такая умненькая и смышленая и ей не придется рассказывать о некоторых вещах, узнав про которые ее мать была бы очень недовольна.

– Чего я не понимаю, это каким образом Гарри выбрался из ее живота, – продолжала Мэри-Грейс, и ее личико сморщилось от неудовольствия и разочарования.

Сара вовсе не собиралась объяснять это десятилетней девочке. Ей самой было довольно трудно воспринимать все детали этого процесса, даже после стольких лет работы акушеркой. Объяснять маленькой девочке, как младенец проходит и выходит наружу через отверстие, о наличии которого та, вероятно, еще и не подозревает, свыше ее сил; к такому Сара совершенно не готова, особенно в это весеннее утро.

– Именно этим и занимается акушерка, – пояснила она, найдя подходящий компромисс. – Я помогаю младенцу выйти наружу. Как твоя мама говорит, ты это поймешь попозже, когда повзрослеешь, а сейчас тебе вовсе не нужно об этом беспокоиться. Пройдет еще немало времени, прежде чем тебе придется думать о детях. – По крайней мере, Сара надеялась, что так и будет, памятуя о том, какой юной была Алисия ван Дамм.

Она уже ожидала, что Мэри-Грейс тоже сейчас уйдет, поскольку разговор окончился и тема вроде бы оказалась закрыта, но та продолжала сидеть на месте, делая вид, что играет с Гарри, позволяя ему хватать себя за пальцы своими маленькими ладошками и дергать их. Сара чувствовала, что у девочки имеется еще какой-то вопрос, который ей очень хочется задать, и она просто набирается мужества спросить. Она лишь надеялась, что на этот вопрос ей удастся ответить честно и откровенно, не вызвав неудовольствия миссис Хиггинс.

В конце концов девочка решилась, подняла глаза и сказала:

– Их там было двое.

– Двое кого? – спросила Сара.

– В комнате Элис, ночью. – Мэри-Грейс подняла взгляд, высматривая, шокировала она Сару или нет.

Конечно, шокировала. Но Сара сумела изобразить на лице только удивление. Ей не хотелось пугать Мэри-Грейс, потому что тогда та больше ничего не расскажет.

– Ты видела мужчин, которые зашли в комнату Алисии… то есть Элис? – спросила она.

– Не мужчин. Это были мужчина и женщина.

В голове у Сары уже крутились тысячи вопросов, но она укротила желание тут же, разом вывалить их все на девочку. Если она будет слишком настойчива или встревожена, Мэри-Грейс может подумать, что что-то делает неправильно, и Сара ничего больше не узнает.

– Это был кто-то знакомый? Может, Хэм Фишер?

Мэри-Грейс помотала головой.

– Он тоже был там, но это не он. Он, я думаю, впустил их в дом. Они пришли через заднюю дверь, и кто-то впустил их внутрь. А потом мистер Фишер ушел. Он нес с собой сумку, которую принес, когда въехал к нам. Наверное, там была его одежда, потому что мама сказала, что все его вещи наутро исчезли.

– Эти мужчина и женщина, как они выглядели?

– Я не разглядела. Было темно, – ответила девочка.

Да, конечно.

– Но ты же узнала Хэма Фишера, – напомнила ей Сара, перекладывая Гарри и чуть покачивая его, когда он начал ворочаться.

– Я запомнила, какая у него походка.

– А ты можешь хоть что-то сказать про тех мужчину и женщину? Высокие или низкорослые? Было в них что-то необычное или, может быть, знакомое?

– Высокий был мужчина, высокий и очень прямой. А она была короткая и толстая, как шар. Она медленно ходила. У нее была палка в руке – думаю, трость, вроде как она хромая или что-то в этом роде. Мужчина помогал ей подниматься по лестнице.

– А почему ты раньше никому об этом не рассказывала, Мэри-Грейс? – спросила Сара.

Девочка расправила складки на юбке. Поскольку она была старшим ребенком в семье, ей не приходилось носить вещи, доставшиеся по наследству от старших, так что материал был хорошего качества и приличный на вид.

– А меня никто и не спрашивал, – просто ответила она.

Саре доставило бы немалое удовольствие сообщить Мэллою, что он много потерял, не расспросив детей. Видимо, детективов не учат тому, какими важными свидетелями могут оказаться дети.

– Но я ведь тоже тебя про это не спрашивала, – заметила она.

Мэри-Грейс бросила на нее быстрый взгляд.

– Я подумала, что если скажу полицейским… А вы не скажете маме, правда? – обеспокоенно поинтересовалась она.

– Почему бы не сказать ей про это?