Убийство на побережье (СИ)

Эльнорд действует более локально. Это видно из его разговора с Э.И. Разговор был нацелен на завладение одним или малым количеством участков. Если он надеялся на успех встречи, а иначе бы Эльнорд не добивался бы её, — он в конце разговора назвал бы участок. Жаль, что этого не случилось…

Вероятно, придётся и на рыбалку в Кейлу съездить… А пока, — пока не помешает ещё раз заглянуть к соседям. Возможно, Э.И. вспомнит ещё какие-нибудь нюансы разговора с…с соплеменником….

Э.И. открыла дверь и радушно предложила зайти. Казалось, она совсем не удивилась визиту соседа, но Павел спросил, не помешал ли, не оторвал ли от срочных дел?

— Ну, какие срочные дела у пенсионерки, — засмеялась Э.И, — разве за кашей присмотреть, чтоб не "убежала"… Так сейчас я ничего не варю, бумаги свои разбираю. Уходя на пенсию, несколько папок с собой принесла. Думала разобраться, систематизировать. Кое-что, кажется, важным, другое — просто… просто память. Да так и лежат папки, всё руки до них не доходят. — Она засмеялась, — оказывается работа пенсионерки тоже делами насыщена… Заходите, заходите, Павел… Я чайку поставлю…

На минуту выйдя из комнаты, она вернулась, держа в руках тот самый оригинальный фаянсовый электрочайник, который Караваев уже видел недавно. Поставила его на стол, включила в розетку.

— И всё же я вас отвлёк от дел, — извиняясь, сказал Караваев. Вон, — какая гора бумаг — кивнул он на журнальный столик, — ждёт рассмотрения хозяйки.

Э.И. взяла со столика листок.

   "Надо только не забыть,
   Что в тяжёлом сорок первом
   И в победном Сорок пятом
   Ты войну прошёл солдатом,

— Выжил, чтобы победить…" — как легко забыли про это, многие…. Слишком многие забыли. Она задумчиво постояла, бросила взгляд на начавший шипеть чайник, и продолжила. — Это я написала ещё на работе, обращаясь к нашим мужчинам-сотрудникам накануне Дня Красной Армии. Почему МЫ помним?

Почему ощущаем сопричастность?

   "И поэт военных лет
   Был с тобой в окопах рядом,
   Под Москвой и Сталинградом,
   Под блокадным Ленинградом,
   — Настоящий был поэт…" —

Павел согласно кивнул

— Да, чувство сопричастности мы ощущали. Наверное потому, что идеалы совпадали. Понимание, "что такое хорошо и что такое плохо" для нас единым было. Я, правда, не воевал. Вскоре после войны родился…

   "Вы, любимый наш запас,
   Хоть не все вы воевали,
   Не звенят на вас медали,
   Но за мир стеною б стали,
   Грудью защищая нас…
   Мы вас любим, верим в вас!
   Верим кадровым военным
   И простым, обыкновенным,
   Рыцарям и джентельменам,
   Составляющим Запас…"

- как всё изменилось, Павел. Вот я перебираю старые документы и поражаюсь…. Разве так должно развиваться Время? Или обычное, как говорят, возрастное ворчание? Но жизнь, действительно, злее стала, безжалостнее к людям. Словечко новое — "бомж" — появилось, какие-то людишки свой, тьфу, бизнес делают. Я работала, гордилась, что по моим проектам тысячи квартир построено для людей… А сейчас… бомжи.

И "рыцарей-джентельменов" не видно что-то. Кругом продавцы, менеджеры всякие…. - она выключила уже рассвирепевший чайник, принесла варенье.

Вот и у вас, вероятно, беспокоит, занозой сидит тот заграничный друг, о котором говорили недавно? Не с добром он к нам пожаловал, да, Павел?

Караваев снова кивнул. За тем и пришёл, просить — ещё раз перебрать в памяти разговор с Эрнольдом, не появится ли ещё какая зацепка для розыска.

…Они проговорили часа полтора…

Нет, не появилась новая "зацепка".

Что ж, рутинная работа обязательно даст результат. Должна дать.

Караваев поднялся из-за стола…

Бесконечно перебирая варианты, Караваев, говоря языком

шахматистов, попал в цейтнот. Он не мог отказаться и от версии, что

загадочное СП Квасова и экзотичная "Ига аси", если не одно и то же,

то действуют в связке.

А цейтнот обострялся: на очередной оперативке начальник Угро спросил, не думает ли подполковник Караваев подать рапорт о "приостановке дела до появления новых данных?", а вечером того же дня дружески посоветовал взять отпуск на неделю-другую, отдохнуть от этого проклятого дела, после чего переключиться на другие загадки, "благо их предостаточно".

Караваев согласился.

Он попросил отпуск с понедельника, а в оставшиеся три дня решил съездить в город Уткин, лично поговорить с геологами.

23

…После нескольких ненастных дней утро выдалось

неправдоподобно летним. Хотя лето уже кончилось, и на календаре

обозначился сентябрь.