Убийство на побережье

Сомов чихнул и резким движением выбросил себя из постели. Необходимости в этом не было, но он привык всегда и везде тренировать свое тело. И этот упругий кошачий прыжок, бесполезный в тихом комфорте отдельного номера, в другой обстановке мог бы спасти жизнь. Так что, — тренировка не бывает лишней…Николай развёл плечи, хрустнул суставами, упруго наклонился, и — снова тренировка, — оттолкнувшись одной рукой от пола, опустился на только что оставленное ложе…Снова встал, зашёл в туалет, открыл душ — работает! Не всё ещё в запустении, и этот санаторий — свидетельство тому.

Приняв душ, Сомов облачился в тренировочный костюм, вышел на лоджию. Утро раннее, ни во дворе, ни на соседних лоджиях — никого. Перекинув тело через ограждение, он легко соскочил на перила лоджии нижнего этажа, затем ещё ниже и спрыгнул на землю. Не составит большого труда и обратный путь. А сейчас, если кому-нибудь придёт в голову спросить, зачем он это сделал, ответ ясен: мускулы требуют тренировки… Впрочем, с улицы никто не видел, а из окон спящего ещё санатория видно вдаль, а не под собственным носом. Если, конечно, не высовываться по пояс через ограждения.

Сомов лёгкой походкой, постепенно ускоряя темп, пошёл к морю. Перешёл на трусцу, потом побежал вдоль кромки высокого берега. Море у самой полоски прибоя было почти чёрным, — это глубокая тень от берега, а чуть дальше оно сверкало тысячами солнечных зайчиков, отражаемых рябью, поднятой утренним ветерком.

Но бег вдоль моря почти сразу закончился, — ржавая сетка металлического забора выходила вплотную к обрыву. Видно было, что берег обрушился совсем недавно: бетонный столбик с оборванным куском сетки почти засыпанный обвалом кромки берега виден был метров на пять — шесть ниже тропинки, по которой бежал Николай.