Убийство на шабаше (СИ)

— И ты туда же, — недовольно вздохнула она, выслушав Беату, — стоит вам влюбиться, и вы теряете разум, назначая смыслом жизни мужчину. Это всегда приводит к бедам и ломает женщин. Адалинде нужна любовь как таковая, а не его любовь. Она просто не привыкла получать ее из других источников. Обретя их, она разительно переменится. Только вот теперь она обязана добиться любви сама, иначе так и останется иссохшей, ломкой ветвью, лишенной корней. Помоги чем сможешь, но не трясись над ней. Иначе она не переродится.

— Ты не гневаешься на нее?

— Я недовольна, но не собираюсь ее убивать. Тебя ведь это беспокоит?

Беата кивнула. Калунна щелкнула пальцами и гребень с зеркалом исчезли.

— Значит, волноваться тебе не о чем. Продолжай трудиться, моя маленькая рыжая жрица.

— Я хотела попросить у тебя пару веток вереска с твоей силой, о Калунна. Только таких, которые немного поднимут Аде настроение, а не сведут с ума.

— В отличие от любви, мой дурман безобиден, — вересковая богиня улыбнулась, показав слишком много зубов, — он проходит бесследно, не причиняя вреда. Вот, возьми.

— Спасибо. Я пойду.

— Иди. Возвращайся с хорошими новостями.

Беата направилась в домик, купленный для подруг. Валери с Дымкой колдовали, Адалинды не было видно.

— Она у себя. Выходила пару раз, поела, побродила, как печальный призрак и сидит, страдает, — сообщила та, — делать ничего не хочет. Я к ней захожу каждые пятнадцать минут и зову колдовать, но она отказывается.

— Спасибо, Вэл. Что колдуешь?

— Поиск пропавших предметов. Думаю, может, с моим украденным даром сработает?

Беата вздрогнула. Шансов у Валери не было: после смерти Голди колдовской дар наверняка вернулся к Калунне, а та вновь пробудила его в Валери. Ей не найти пропажу. Но говорить об этом не стоило.

— Удачи.

— И тебе.

Она постучала в дверь комнаты Адалинды, дождалась тихого ответа и вошла.

— Я принесла цветов, — сообщила Беата, — уверена, они поднимут тебе настроение. Неси вазу.

— Симпатичные, — равнодушно ответила Адалинда, — на вересковых пустошах нарвала?

— Да. Вереск — колдовская трава, защищающая от злых чар и дарующая вечную юность. Помнишь?

— Помню. Валери сказала, ты весь сад им засадила.

— Да и он придает мне сил, — сообщила Беата, ставя ветви вереска в вазу, — тебе тоже придаст. Держи, это твоя новая книга заклинаний. Рецепты зелий придется восстанавливать заново.

Адалинда молча кивнула.

Беата рвано вздохнула. Она не была уверена в том, что поступает правильно, но все же протянула фотографию, которую ей подарили, как другу семьи.

— Это с выпускного твоих дочерей. Сделано два года назад.

Адалинда вцепилась в фотографию, как в спасательный круг.

— Питер, — прошептала она, — он тут такой взрослый. Солидный. А мои девочки выросли. Такие красивые стали. У них все хорошо?

— Хорошо. Хочешь, расскажу об их жизни?

— Да! Беата, ты настоящая подруга! Спасибо, спасибо, спасибо!

Глаза Адалинды вспыхнули, а в светлых волосах мелькнул золотой блеск. Мелькнул и сгинул.

— Тогда нам нужно заварить чаю с травками, устроиться в уютных креслах, и да здравствуют сплетни за последние двадцать лет, — усмехнулась Беата.

— Я заварю, а ты давай вспоминай! И не вздумай, что-либо упустить!

Беата рассмеялась и расслабилась. Пожалуй, у нее выйдет вернуть Адалинде интерес к этой жизни.

Глава 4

Взбодрившись Адалинда начала больше интересоваться окружающим миром, но интерес этот тлел, как гаснущий костер. Она долго рассматривала свою новую внешность в зеркале и была ею ужасно недовольна.

— Как из могилы выкопалась. Только савана не хватает.

— Да ладно, отличный жемчужный блонд, тебе идет, — возразила Валери, — давай голубые глаза вернем, и будешь выглядеть, как прекрасная обитательница холмов из легенд.

— Не хочу. В этом нет смысла, — безучастно ответила Адалинда и принялась заплетать светлые волосы в косу, которую закрепила в аккуратный пучок.

Макияжем она пренебрегла, равно как и украшениями. Из одежды выбрала длинную серую юбку и блузку цвета слоновой кости. В новую книгу заклинаний переписала старые рецепты зелий и описания лечебных трав. Беата привлекла ее к варке зелий для лавки, Валери же полностью спихнула на нее их продажу.

— Ада не против, — отмахнулась она от недовольства Беаты, — ей самое оно с эликсирами и травками возиться. А я договорилась со стариком Трэвисом: он разрешил мне изучить все дела о преступлениях, совершенных в Хисшире. Хочу знать, как вести расследование. Кстати, он спросил, чем болеет Ада: чахоткой или чем-то еще? Что мне врать?

— Ничего. Скажи, что не знаешь.